Дубликаты

Сумерки сгущались над городом. Пылающий диск красного солнца обжигал кромку горизонта и казалось, что с каждым моим взглядом опускался всё ниже, всё ниже и ниже, будто намеренно ускоряясь. Где-то вдали на фоне багрового зарева виднелся колокол вместе с макушкой церкви башенкой убегающей в небо. Остроконечные крыши домов превращались в чёрные пятна, казавшиеся острыми зубьями для тех, кто вот-во попадёт в капкан.

Именно так я себя и чувствовала – мелким зверьком загнанным в ловушку. И очень сомневаюсь, что предчувствие чего-то недоброго – ложная тревога. Я себе доверяю. И даже если Чейз сейчас не в состоянии подтвердить мои опасения, что-то подсказывает, что я ни на грамм не ошибаюсь.

– Надо разделиться и обшарить город, – со знанием дела протянул Брей.

– Я же сказал, тупица: все идут за мной!

– Да клал я, что ты там кому сказал! Город надо обшарить, или не вдупляешь, майор как там тебя?..

– Я СКАЗАЛ: ВСЕ ИДУТ ЗА МНОЙ! – взревел вдруг Бронко и я решила, что его нервная система сдохнет первой из восьми на это претендующих.

Он и вправду не в себе. Красное лицо практически сливается с цветом неба. Ноздри раздуваются от злости, а челюсти скрипят так, что я с расстояния слышу этот противный звук.

– Слышь, псих, – спустя паузу тишины, Брей окликнул Чейза. – Забудь. Ты больше не псих.

Шумный вздох Бронко пронёсся по пустой улице. Майор взъерошил сальные волосы и вдруг удивительно тихо произнёс, глядя в моё абсолютно равнодушное лицо:

– Я слышал Гектора. Он обсуждал маршруты передвижения до Тантума с разработчиками, или кем-то там ещё… Я тогда был на посту и… в общем всё слышал.

Вал вдруг приглушённо рассмеялся, будто анекдот века услыхал, а вот Анна заметно напряглась и принялась с явным усердием жевать нижнюю губу.

Надо будет поговорить с ней позже. Спросить, как голова поживает.

– Что именно ты слышал? – подступил к майору Чейз.

– Ничего особенного, – тот отвернулся в сторону. – Всего лишь о том, что большинство испытуемых решают разделиться, и это становится их роковой ошибкой. Не важно на каком из пунктов и на каком маршруте. Умение работать в команде, страховать друг друга и доверять друг другу – один из залогов успешного завершения миссии.

– Это чертовски мило прозвучало, – тоненьким голоском прокривлялся Брей и сплюнул.

– То есть… если мы сейчас по разным сторонам разбредёмся, нам всем кранты, или что? – Я совершенно не понимала, как это работает. Даже головой завращала в поисках камер.

– Камеры были раньше, – ответил на мои действия Бронко. – Пока трансформаторы не выгорели.

– Разве к Тантуму это относится?

– Слежка велась с подземной станции через спутник. Но сейчас никто не станет тратить последние запасы электроэнергии на слежку за группой самоубийц.

– О, так значит, признаёшь, что всем нам крышка, да? – я не сдержала смешка.

– Вы меня слышали, – Бронко обвёл всех твёрдым взглядом, – не разделяемся, что бы это не означало. Держимся вместе и шагаем за мной. Пошли.

Дошли всего-то до ближайшего перекрёстка и, уставившись себе под ноги, замерли, как стадо тупых баранов.

– Просто скажите, что это у шведов разметка такая и топаем дальше.

– Нет, Брей, – ответила Анна. – Не думаю, что этот символ имеет отношение к разметке.

Крест. Вот что мы видели. Большой, нарисованный распылителем с краской крест. Вертикальная полоса синего цвета, горизонтальная – красного. И вполне вероятно, что каждый из четырёх лучей служит указателем, или же определяет стороны света, как компас, но… что это за ещё символы такие?

– Вода, огонь, воздух, электричество… или энергия, или… – Анна запнулась и теперь все глаза были направлены не вниз, а в её напряжённое лицо.

Анна правильно сказала. Символы, рядом с каждым из четырёх лучей, вероятно, обозначают именно то, что они из себя и представляют: капля – вода, языки пламени – огонь, облако – воздух, и молния – электричество. Вот только… каракулина эта по центру как-то даже раздражает, если честно.

– А это что за иероглиф? – более культурно (как ни странно) поинтересовался Брей.

– Китайский, – кивнула Анна.

– Ты и китайский знаешь?

– Нет… то есть, очень плохо. Нет, почти нет. Это и не важно. Важно то, что, – Анна кивнула на центр креста, – это похоже на подсказку.

– Иероглиф? – хмурился Бронко. – Что он значит, чёрт возьми?

– Чжун, – помедлив, ответила Анна. – Кажется, чжун.

– Что за чжун?

– Чжун, значит – центр мира. Этот крест… компас указывающий на стороны света.

– И нам надо понять куда пойти, – закончила я женщину и отвернулась. Ещё загадок не хватало! У кого только ума хватило? У Гектора? Что ж, даже не удивлюсь, если он самолично эти символы вырисовывал!

– Слушайте… – протяжно и многозначительно заговорил Брей. – А помните, фильм такой был, даже я его помню… Про символы, стихии… или как там… элементы…

– Брей, замолчи, пожалуйста, – Анна потирала пальцем висок и в отличие от остальных пыталась-таки сообразить, что тут к чему.

– Мультипаспорт. Мультипаспорт.

– Брей!

– Сорри, док. Хм… рыжуха там, что надо была.

– Брей!

– Солнце садится. Надо быстрее уходить отсюда, – нагнетал обстановку майор.