Дубровинский

Дубровинский давно догадывался, кто автор, ведь он не раз слышал, как Леонид Петрович, усевшись где-нибудь в темном углу, тихо напевал какой-то мотив, вслушивался, проверяя, прощупывая его.

Еще до замужества Анна Адольфовна взялась ухаживать за Радиным. И у женщины это получалось гораздо лучше – Иосиф Федорович не мог с этим не согласиться.

Но его грызли неотступные думы – где и как заработать деньги.

С затаенной болью смотрел он на Анну Адольфовну – худенькая даже для своего небольшого роста, огромные, с каким-то бархатисто-серым отливом глаза подведены непроходящей чернотой от недоедания, от тяжелых дум.

А Анна Адольфовна сердилась. У этой маленькой женщины был «большой» характер.

Дубровинский обязан продолжать свои теоретические занятия по марксизму.

И Дубровинский продолжал. И это не было проявлением эгоизма – сдал больного друга на руки будущей жены, отбросил заботы о деньгах и целиком ушел в книги. Нет, все, кто соприкасался с Иосифом Федоровичем, неизменно отмечали, что у него всегда «…безупречная корректность, органическое чувство порядочности сочетались с высоко понятым чувством долга, серьезной ответственностью за все свои слова и дела».

Трудно было добывать книги в этой глуши. Единственная городская библиотека ничем не могла помочь Дубровинскому. Случайный подбор старых журналов, без какой-либо системы подобраны и книги, многие из которых тоже попали сюда по случаю.

Иосиф Федорович попытался наладить присылку книг с воли. И друзья как в России, так и за границей охотно готовы были ему в этом помочь. Но если Гейне и Гёте, Шиллер, поэзия и редкая беллетристика благополучно доходили до Яранска, то гораздо труднее было переслать те издания, которые русская цензура запретила. А именно эти-то издания в первую голову и интересовали Иосифа Федоровича.

Советский исследователь А. Креер свидетельствует о том, что в Яранске Дубровинский познакомился с несколькими номерами ленинской «Искры». Но это могло произойти только поздней осенью 1901 года, когда уже закончился срок ссылки Анны Адольфовны и Дубровинский доживал в вятской глуши последние полгода. Ведь первые два транспорта «Искры» провалились. То немногое количество экземпляров первого номера, которое провез в чемодане Н. Э. Бауман, вряд ли добралось до заброшенного вятского городишка.

Между тем Дубровинский за годы пребывания в Яранске, видимо, успел познакомиться с важнейшими работами и Маркса и Энгельса. Читал он и первые книги Владимира Ульянова. Трудно, конечно, утверждать, что в условиях яранской ссылки это было сколько-нибудь систематическое чтение.

Но у нас есть свидетельства жандармов о том, что нужные книги присылались Дубровинскому и частично доходили. Из перлюстрированных писем ссыльных вятские охранники знали, что Дубровинский и его ученики по марксистскому кружку основательно изучают работы Маркса, Энгельса, знакомы с писаниями Бернштейна, Каутского.

В 1900 году через Вержболовскую таможню на имя Дубровинского прибыли из-за границы книги. Наверное, Иосиф Федорович сумел наладить связи с кем-то, кто близко стоял к группе «Освобождение труда».

Заголовки книг были самые невинные:

1. «Фотографические сообщения».

2. «Высшая королевская техническая школа».

3. «Берлинский путеводитель».

4. «Каталог Вейдманской книжной торговли».

Вержболово посылка миновала благополучно. И добралась до Вятки. Может быть, будь она адресована кому-либо другому, а не Дубровинскому, через несколько дней ее бы спокойно распаковали в Яранске.

Но Дубровинский уже снискал себе «дурную репутацию» у губернатора. Посылку вскрыли. Полицейские чиновники не стали утруждаться чтением. Посылка была переправлена на заключение цензурного комитета иностранной цензуры.

Через некоторое время губернатору стало известно, что обложка «Фотографических сообщений» прикрывала «Историю социализма», «Высшая королевская техническая школа» – не что иное, как «18 брюмера Луи Бонапарта» К. Маркса, а «Берлинский путеводитель» содержал «Стенографический отчет о конгрессе социалистов», в «Каталог Вейдманской книжной торговли» была вложена «Программа немецкой социал-демократической партии».

Дубровинскому угрожали крупные неприятности, вплоть до увеличения срока ссылки. Росчерк губернатора, и Иосиф Федорович будет «препровожден» в места еще более глухие и дальние.

От посылки Дубровинский благоразумно отказался, заподозрив неладное. Видимо, это и спасло его от репрессий.

В эти последние годы XIX столетия в вятскую ссылку попало немало руководителей и «Московского рабочего союза» и петербургского «Союза борьбы». В городе Орлове, а затем в Вятке отбывал ссылку Потресов. Он тогда переписывался с Владимиром Ильичем. В Орлове же в ссылке жили Вацлав Вацлавович Боровский, знакомый Дубровинскому еще по Москве, Розалия Землячка, Николай Эрнестович Бауман.