Дуэль

Гарнт и Фэллоу подали магу клинки.

— Насколько я понимаю, — спросил Байт, — адмирал Кингмейкер в курсе того, что на клинок лейтенанта Блисса нанесено таниновое масло?

— Да, совершенно верно, — ответил метаморф.

— Лейтенант Блисс также, думаю, знает о том, что клинок адмирала Кингмейкера зачарован смертными рунами?

— Он знает об этих чертовых штучках, — сказал Эш. — Но мы, ланкширцы, не обращаем внимания на подобные пустяки, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Верните клинки вашим доверителям, — велел маг. — Приступаем к дуэли немедленно. Джентльмены, займите позицию ангард с кончиками клинков почти соприкасающимися.

Хальцион бросил взгляд на небо, глубоко вдохнул свежего морского воздуха. Солнечные лучи согревали грудь и успокаивали нервы. Он прожил достойную жизнь, но хотел бы прожить гораздо дольше, чтобы отомстить за смерть отца, павшего в неравном поединке с четырьмя малейнскими кораблями. Держа эфес свободной хваткой опытного фехтовальщика, он сделал еще один глубокий вдох. Все, он был готов как никогда к поединку.

— Согласно дуэльному кодексу, признаваемому обеими странами, я обязан в последний раз спросить: возможно ли урегулировать ваш спор мирным путем?

— Заканчивайте, мне еще флотом командовать, — ответил Дюваль.

— До смертельного исхода, — вторил Блисс.

— Секунданты, если ваш доверитель будет ранен, вы не имеете права приходить ему на помощь, — проинструктировал Байт. — Это смертельный поединок, и один из дуэлянтов должен умереть.

Хальцион внимательно наблюдал за своим оппонентом. Ожидая подвоха, он планировал вести бой в первые моменты очень осторожно.

— Алле!

С этим возгласом смертельная дуэль началась.

Хальцион принял закрытую оборонительную стойку с согнутыми коленями, держа эфес низко у бедра и направив кончик клинка прямо в грудь противника.

БУМ!

Услышав этот звук, Дюваль присел и отступил назад, выйдя из дистанции выпада.

Знакомый с этим звуком Хальцион даже не вздрогнул:

— Не обращайте внимания на этот звук, он не имеет отношения к происходящему между нами.

Дюваль встал в открытую защитную стойку, высоко подняв вытянутый вперед клинок, готовый рубить противника или парировать его выпад.

Оба дуэлянта испытывали друг друга, вращая саблями так, что кончики клинков описывали круги вокруг друг друга, едва не соприкасаясь.

— Как вы знаете, Кингмейкер, мой клинок покрыт таниновым маслом, — продолжил Хальцион, — которое является превосходным средством для преодоления магической защиты противника.

БУМ!

— Представьте, если вы…

Дюваль сделал короткий выпад, который Хальцион отразил мастерским движением, которое одновременно отклоняло наступающий клинок и угрожало своему оппоненту. Оба бойца отступили назад.

— Позвольте продолжить, — сказал Хальцион. — Представьте себе колдуна с включенной магической защитой, расположившегося на склоне одной из этих песчаных дюн. Этот колдун планирует набросить на меня замедляющие чары.

Их клинки засверкали вперед-назад в головокружительном танце атак и парирований, но кровь еще не пролилась.

— Наш достойный рефери не обнаружил бы этой магии, — продолжал Хальцион. — Разумеется, такое нападение было бы трусливым и бесчестным. И вам не хотелось бы, чтобы остальной мир узнал о подготовленной вами подлости.

БУМ!

Дюваль поморщился, но в этот раз удержался от приседания.

— Представьте себе этих колдунов и их удивление, когда двенадцатидюймовый арбалетный болт проделывает дырки в черепах каждого из них. Болт, разумеется, смазан таниновым маслом.

Лицо Дюваля омрачилось гневом:

— Вы плут и недостойны вашего клинка.

Он попятился и перешел в чисто защитную стойку, держа саблю в среднем положении у бедра и направив клинок в лицо Хальциона.

— Ну, позвольте теперь и мне рассказать историю.

Хальцион отступил, выйдя из дистанции выпада. Он отвел саблю в сторону и наклонился, не сводя глаз с лица Дюваля.

— Представьте себе три пострадавших в битве корабля с сотнями моряков на борту. Этих бедолаг доставят в столицу сраной воюющей островной нации. Их накормят, напоят, будут обходиться как с героями, которыми они, разумеется, и являются. В конце концов, Малейнская империя никогда за все годы этой войны не отдавала пленных. Затем эти моряки разъедутся по домам, во все уголки острова. Их тепло встретят любящие семьи и друзья.

Дюваль переместился немного вперед. Хальцион, отступив на шаг назад, сделал останавливающий выпад, не давая противнику возможности продвинуться вперед. Залитое потом лицо Дюваля осветила широкая ухмылка.

— Затем представь себе – какой сюрприз! – каждый из спасенных моряков оказывается зараженным моровой язвой: бубоны, смертельная лихорадка. Легко себе представить, как большинство жителей острова погибает от этой чумы. Легко, не правда ли?