Читаем Дуэль Пушкина. Реконструкция трагедии полностью

Пушкин ославил Булгарина как шпиона и как автора бездарных сочинений. Не все его стрелы попали в цель. Утверждение, будто романы Булгарина скучны и не могут рассчитывать на успех у читателей, было бесспорным в широком плане, с точки зрения будущего. Однако современники Пушкина – обитатели дворянских усадеб, провинциальные господа в картузе, Буяновы и Петушковы с домочадцами – вовсе не считали плутовской роман Булгарина о Выжигиных скучным. Роман «Иван Выжигин» отнюдь не принадлежал к настоящей литературе, но он стал первым русским романом XIX века, имевшим в момент публикации коммерческий успех1198.

Романы Булгарина пользовались успехом не только в провинции, но и в столице. По представлению Бенкендорфа Николай I весной 1831 г. наградил Булгарина бриллиантовым перстнем за роман «Пётр Иванович Выжигин» и при том разрешил предать гласности свой отзыв, что имело немаловажное значение1199.

Пушкин, смеясь, говорил, что Булгарин плутовством выманил «высочайший рескрипт Петру Ивановичу Выжигину»1200. Награды, вроде перстня, были обычны в те времена, когда покровитель мог пожаловать колечко, но мог также наказать «тростию оплошного стихотворца», не успевшего сочинить оду1201.

Булгарин удостоился царской милости после того, как в Польше вспыхнуло национальное восстание. Поляк по происхождению, он выступил решительным противником польских повстанцев – своих соотечественников. Бенкендорф собирался послать Булгарина в Варшаву в качестве правительственного агента для «усмирения умов»1202. Однако этот проект не был осуществлён. Пушкин не сомневался в том, что Николай I не благоволит к Булгарину. 1 июня 1831 г. он уведомил Вяземского, что Булгарин, разобиженный его эпиграммами, стал докучать императору доносами и жалобами. Говорят, шутливо завершал свой рассказ Пушкин, что именно за это государь ныне велел выслать его из столицы1203.

Какими бы беспомощными и безвкусными ни были романы Булгарина, они обеспечили ему неплохой доход. В то же время пушкинская «История Пугачёва» продавалась плохо.

Книга Пушкина о Пугачёве увидела свет в декабре 1834 г. По распоряжению начальства типография отпечатала 1200 экземпляров книги на казённой бумаге. Рассчитывая на интерес к запретной теме, Пушкин задумал отпечатать ещё 1800 экземпляров. Бумагу для дополнительного тиража ему пришлось оплатить из собственных средств. Автор ожидал получить от продажи книги не менее 40 000 рублей, но выручил менее половины этой суммы. До начала 1837 г. из 3000 напечатанных экземпляров удалось продать лишь 1225. То был первый случай, когда произведение Пушкина не нашло покупателя. Непроданная книга поставила перед поэтом такие проблемы, с которыми он ранее не сталкивался.

С трудом скрывая отчаяние, Пушкин писал в дневнике: «В публике очень бранят моего Пугачёва, а что хуже – не покупают»1204. Рецензент «Сына Отечества» в 1835 г. третировал труд Пушкина как «мертворождённое дитя». Булгарин бранил книгу в «Северной Пчеле»1205. В своей неудаче поэт склонен был винить «подлеца Уварова», называвшего его «Пугачёва» возмутительным сочинением1206.

Пушкин развивался непостижимо быстро, поражая современников неоценимыми художественными открытиями. «Пугачёв» обманул ожидания общества. Книга могла иметь успех в период общественного подъёма, но после расправы с декабристами ситуация изменилась. Причины неудачи «Истории Пугачёва» коренились также в сфере творческой.

Получив заказ на написание «Истории Петра Великого», поэт сочинил «Историю Пугачёвского бунта». Государь мог бы проявить неудовольствие. Но этого не произошло. «Пугачёв» был первым сочинением, написанным Пушкиным в должности придворного историографа. Царя концепция «Истории Пугачёвского бунта» удовлетворила.

Кризис

Век Просвещения оставил в наследие XIX веку классицизм. Просветители верили во всемогущество разума. Но европейское общество, пережившее французскую революцию и наполеоновские войны, мало походило на царство разума. Действительность, знаменовавшая наступление Нового времени, требовала своего осмысления. Вновь возникшие литературные течения в разных странах приобрели свою форму. В историю они вошли под общим наименованием романтизма. Представителями романтического направления были Шатобриан и Гюго во Франции, Байрон и Вальтер Скотт в Англии, Мицкевич в Польше, Жуковский в России.

Пушкин был воспитан на французской литературе. Он высоко ценил язык и литературу Франции. В 1825 г. он писал Вяземскому: «Ты хорошо сделал, что заступился явно за галлицизмы. Когда-нибудь должно же вслух сказать, что русский метафизический язык находится у нас ещё в диком состоянии. Дай бог ему когда-нибудь образоваться наподобие французского – ясного точного языка прозы – т. е. языка мыслей»1207. Пушкин знал французский язык в совершенстве и в полной мере использовал свои познания, создавая новый литературный русский язык.

Перейти на страницу:

Все книги серии Документальный триллер

Цивилизация Потопа и мировая гибридная война
Цивилизация Потопа и мировая гибридная война

В книге известного философа и публициста Виталия Аверьянова, одного из создателей Изборского клуба, Русской доктрины и продолжающих ее десятков коллективных трудов представлены работы последних лет. В первую очередь, это вышедший весной 2020 года, во время «карантинной диктатуры», цикл статей и интервью. Автор дает жесткую и нелицеприятную оценку и тем, кто запустил процессы скрытой глобальной «гибридной войны», и тем, кто пошел на их поводу и стал играть по их правилам. Прогнозы по перспективам этой гибридной войны, которую транснационалы развязали против большинства человечества — неутешительные.В книге публицистика переплетается с глубоким философским анализом, в частности, в таких работах как «Обнулители вечности», «Интернет и суверенитет», масштабном очерке о музыкальной контркультуре на материале песен Б. Гребенщикова, за который автор получил премию журнала «Наш современник» за 2019 год. Также в сборнике представлена программная работа «Невидимая ось мира» — философское обоснование идеологии Русской мечты.

Виталий Владимирович Аверьянов

Публицистика
Горби. Крах советской империи
Горби. Крах советской империи

Двое из авторов этой книги работали в Советском Союзе в период горбачевской «перестройки»: Родрик Брейтвейт был послом Великобритании в СССР, Джек Мэтлок – послом США. Они хорошо знали Михаила Горбачева, много раз встречались с ним, а кроме того, знали его соратников и врагов.Третий из авторов, Строуб Тэлботт, был советником и заместителем Государственного секретаря США, имел влияние на внешнюю политику Соединенных Штатов, в том числе в отношении СССР.В своих воспоминаниях они пишут о том, как Горбачев проводил «перестройку», о его переговорах и секретных договоренностях с Р. Рейганом и Дж. Бушем, с М. Тэтчер. Помимо этого, подробно рассказывается о таких видных фигурах эпохи перестройки, как Б. Ельцин, А. Яковлев, Э. Шеварднадзе, Ю. Афанасьев; о В. Крючкове, Д. Язове, Е. Лигачеве; о ГКЧП и его провале; о «демократической революции» и развале СССР.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Джек Мэтлок , Джек Ф. Мэтлок , Родрик Брейтвейт , Строуб Тэлботт

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Краткая история ядов и отравлений
Краткая история ядов и отравлений

«Я даю вам горькие пилюли в сладкой оболочке. Сами пилюли безвредны, весь яд — в их сладости». (С. Ежи Лец) Одними и теми же составами можно производить алкоголь, удобрения, лекарства, а при благоприятном направлении ветра — уничтожить целую армию на поле боя. Достаточно капли в бокале вина, чтобы поменять правящую династию и изменить ход истории. Они дешевы и могут быть получены буквально из зубной пасты. С ними нужно считаться. Историческая карьера ядов начиналась со стрел, отравленных слизью лягушек, и пришла к секретным военным веществам, одна капля которых способна погубить целый город. Это уже не романтические яды Шекспира. Возможности современных ядов способны поразить воображение самых смелых фантастов прошлого века. Предлагаемая книга познакомит вас с подробностями самых громких и резонансных отравлений века, переломивших ход всей истории, вы узнаете шокирующие подробности дела А. Литвиненко, Б. Березовского и нашумевшего дела С. и Ю. Скрипалей.

Борис Вадимович Соколов

Военное дело

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное