Дуэль Пушкина. Реконструкция трагедии

Иль – посвящение поэта
Как утаённая любовь —
Перед тобою без [привета?]
Пройдёт – непризнанное вновь.²⁰³

Критикуя миф об «утаённой любви» Пушкина, Ю.М. Лотман предположил, что речь шла не о реальном увлечении, а о романтическом культе «утаённой» и «безнадёжной» любви, своего рода каноне поведения романтического поэта²⁰⁴.

Это мнение едва ли основательно. Шутливая игра в салоне Ушаковых не была сугубо литературной забавой. Участникам игры довелось выслушать исповедь поэта о его любовных муках и радостях. С этой точки зрения и следует рассматривать литеры NN, по-видимому, не имевшие отношения к романтическому культу «безнадёжной любви». К 1829 году знаменитый стихотворец уже избавился от власти романтических канонов.

Расшифровать неизвестные имена помогает программа автобиографических записок Пушкина, составленная им через год после «Дон-Жуанского списка»²⁰⁵.

Программа включала запись: «1814. …Приезд Карамз.[ина]. – Первая любовь. – Жизнь Карамзина…»²⁰⁶ В рукописи достоверному прочтению поддаются не все слова: «Приезд Карамз. – Первая любовь – Жизнь Карамзин..»²⁰⁷ В первом случае поэт сам сократил фамилию «Карамз.», во втором случае не прописал конец фамилии, вследствие чего последние буквы слова прочесть невозможно. Исследователи восстанавливают текст, исходя из предположения, что к Карамзиным слова о «первой любви» не имели никакого отношения. В соответствии с этим они предлагают следующую расшифровку: «Приезд Карамзина», «…Жизнь Карамзина»²⁰⁸. Однако возникает вопрос, почему Пушкин написал три фразы как единый отрывок, а затем вычеркнул их все вместе? Почему фраза о первой любви разбивает текст о Карамзиных? Если бы три фразы не были органически связаны, естественно было бы написать: «Приезд Карамзина – Его жизнь».

Карамзины приезжали в Царское Село на лето в 1816 и в 1817 гг. Именно в это время лицеист серьёзно влюбился в Екатерину Карамзину. К историографу слова «первая любовь», понятно, имели косвенное отношение. Ему пришлось вразумлять влюблённого лицеиста. Героиней любовной истории была супруга Карамзина.

По-видимому, пушкинский текст следует читать так: «Приезд Карамзиных. – Первая любовь – Жизнь Карамзиных». Иначе говоря, поэт сам связал первую любовь с приездом и жизнью Карамзиных. Всё это был единый эпизод. Воспоминания Анны Керн подтверждают такую интерпретацию. По её словам, Екатерина Карамзина была первой любовью Пушкина²⁰⁹.

Видимо, Пушкин не включил имя Катерины Карамзиной в список, а точнее «потаил» его под литерами NN, по той же причине, по которой вычеркнул весь эпизод первой любви из программы Записок. Поэт не желал выставлять напоказ или делать предметом игры самое глубокое и волнующее переживание юности²¹⁰.

Екатерина Андреевна Карамзина, урождённая Колыванова (1780–1851) – вторая супруга (с января 1804 года) Николая Михайловича Карамзина. Хозяйка знаменитого литературного салона

Пушкин в детстве был лишён материнской любви, а юность провёл в казённом учебном заведении вдали от дома. Что сформировало его как гармоническую личность, воспитало в нём редчайший дар любви? Не имея готового ответа на этот вопрос, можно заметить лишь, что многое в развитии его эмоционального мира определила первая любовь.

В поклонении актрисам, увлечении Екатериной Бакуниной было много ребяческого. Интриги с актрисами входили в обязанность молодого денди. Екатерина Карамзина внушила Пушкину серьёзное чувство и стала его первой любовью.

Поэт имел случай изложить свой взгляд на первую любовь, как он её понимал в 30 лет. В откровенном письме Вере Вяземской он писал в 1830 г.: «Первая любовь всегда является делом чувствительности: чем она глупее, тем больше оставляет по себе чудесных воспоминаний»²¹¹. Поэт вспомнил и своё «глупое», но исполненное подлинного чувства письмо к Карамзиной, и «глупое» объяснение с мужем, которое и не могло быть иным. В воспоминаниях Пушкина о первой любви не было ни мистики, ни идеализации. Кажется, поэт не посвятил Екатерине Карамзиной проникновенных стихотворений или во всяком случае не обозначил посвящения в своих рукописях. Но именно первой любви суждено было сыграть необыкновенную роль в его жизни. Екатерина Карамзина – женщина высокой нравственности и добродетельной жизни – стала для него мерилом и символом женского совершенства.

Екатерина Андреевна Карамзина, в девичестве Колыванова, была незаконнорождённой дочерью князя Андрея Вяземского. Карамзин женился на ней после смерти первой жены. «Моя первая жена, – писал он, – меня обожала; вторая же выказывает мне более дружбы».