Дуэль с собой

Такая идея понравилась, послышались одобрительные пьяные возгласы.

Родик быстро прикинул количество времени и спиртного, требуемых для девятнадцати тостов, и счел необходимым внести коррективу.

— Товарищи! — перекрикивая всех, обратился он к немного притихшей от знакомого официального обращения делегации. — Давайте сократим число тостов, иначе опять опоздаем на самолет. Пусть от каждой организации выступит один человек. Познакомит со своими коллегами. Желательно без имен, отчеств и фамилий. Водки не хватит даже на два выступления — надо принести еще бутылок пять-шесть. Не грех захватить и закуску, поскольку последний раз мы ели в самолете — уже почти семь часов назад.

Предложение было принято, но Родик заметил, что руководитель делегации как-то странно посмотрел на него — вероятно, заподозрил в нем неформального лидера.

При виде принесенных продуктов и водки кубинец не только забыл про свои обязанности по охране порядка, но и проявил инициативу, сдвигая столы и доставая из подсобных помещений стулья.

Первый тост, как и положено, произнес руководитель — Иван Петрович. Судя по его выражениям и манере говорить, он посвятил свою жизнь либо профсоюзной, либо партийной деятельности. Слушая его, Родик вспомнил давно бытующее мнение о том, что для партийных и профсоюзных работников выпускают специальные разговорники на одном листе с текстом, подходящим для выступления на любую тему. Наиболее одаренные представители этих профессий заучивали текст наизусть, а остальные носили его в нагрудном кармане пиджака и зачитывали с соответствующим выражением лица и паузами, отмеченными на листе цветными точками. Судя по всему, Иван Петрович был из числа одаренных. Его тост, а вернее, напутственную речь с тем же успехом можно было произнести, например, перед металлургами при пуске доменной печи.

Все радостно выпили за эту словесную смесь. Кто-то предложил говорить тосты по часовой стрелке. Следующим поднялся симпатичный худощавый брюнет по имени Миша, выступающий от лица своих коллег Толи и Светы, занимающихся изготовлением малых летательных аппаратов. Он пожелал успехов и обещал показать всем желающим красоты Венесуэлы с высоты птичьего полета.

Потом выступил ничем не примечательный пожилой мужчина с седеющими, зачесанными назад волосами, назвавшийся Петром Николаевичем. Он оказался специалистом по строительным конструкциям, на выставку ехал с, как он выразился, помощниками — Сергеем, Володей и Надей. Подняв стаканчик, он объявил, что рад происходящему цементированию коллектива и надеется общими усилиями поразить капиталистов достижениями нашей социалистической Родины.

Веселье за столом нарастало, компания начала разбиваться на группки. Родик предложил для наведения порядка выбрать тамаду и, чтобы загладить мимолетную обиду, высказался за кандидатуру руководителя делегации. Иван Петрович с удовольствием возвратил в свои руки бразды правления и предоставил слово смешному на вид человеку — с фигурой, напоминавшей спелую грушу, и низким лбом с ранними залысинами, появившимися, вероятно, от постоянных попыток этот самый лоб зрительно увеличить. «Давайте, Георгий, скажите нам что-нибудь ободряющее», — по-отечески напутствовал его Иван Петрович, и Родик сделал вывод, что знакомы они давно. Георгий поднялся со стула, но из-за особенностей фигуры не сразу смог принять вертикальное положение. Сделав несколько смешных движений, он наконец встал в необходимую, по его мнению, позу и принялся цитировать Маяковского: «Светить всегда, светить везде…» Победно закончив этот короткий отрывок из стихотворения, он предположил, что все уже догадались, чем занимаются он и его товарищи Юлиан и Илья. В прямом и переносном смысле они — представители советского света и едут на выставку знакомить «заграницу» с отечественной светотехнической наукой. В завершение своей шутливой речи Георгий поднял тост за новый советский перестроечный свет. Его спутники добавили, что пьют за босса. Иван Петрович хихикнул и громко пояснил, что Георгий имеет соответствующую фамилию. Родик не понял, но уточнять не стал.

— Пусть теперь что-нибудь скажут наши биологи, — предложил Иван Петрович.

На этот призыв откликнулся маленький, очень худой мужчина неопределенного возраста с интеллигентным лицом, которому длинный тонкий нос и непропорционально большие очки придавали несколько печальное выражение. Одет он был, несмотря на теплую ночь, в белый старомодный плащ.

— Меня зовут Борис Центнер, — представился он и продолжил: — А это моя коллега, Лена. Вообще-то я водку не пью, но тост произнесу с радостью. Мы занимаемся продовольственной программой, разрабатываем способы сублимации продуктов и сохранения их пищевой ценности при длительном хранении. Все наши разработки ориентированы на светлое будущее, когда натуральных продуктов вообще не станет. Давайте выпьем за то, чтобы мы могли смотреть в будущее уверенно и смело, а в прошлое — без сожаления, и чтобы каждый день доставлял нам наслаждение творчеством, а не эпикурейством…

Переваривая сказанное, все, примолкнув, выпили.