Дуэль умов

Наконец и для Марса настал черед в полной мере проявить свои способности. Если Мишель уже доказал, что он принадлежит к числу людей решительных и смелых, то Марсу такая возможность пока не представлялась. Молодой, полный энтузиазма, офицер впервые вышел в море с боевым заданием, и Мишелю казалось, что Марс больше всего опасается, как бы война не кончилась прежде, чем ему удастся по-настоящему повоевать. Все в нем говорило, что он твердо решил или получить крест ордена Виктории, или погибнуть. Мишель, да, бесспорно, и вся команда лодки, с радостью поздравил бы его со столь высокой наградой. Одно плохо: в случае неудачи пришлось бы отправиться на дно морское с ним за компанию.

К месту охоты у берегов Италии шли недолго. Погода стояла прекрасная. Жизнь в лодке протекала по заведенному порядку. Днем лодка находилась под водой, время от времени всплывая на перископную глубину. Быстро оглядывали небо, затем, если не было самолетов противника, горизонт и уже потом тщательно просматривали всю водную поверхность.

Хотя они находились недалеко от Генуи, в первый день они не заметили ни одного корабля. Казалось, итальянский торговый флот вообще не существует. На ночь они остались в тех же водах.

На следующий день вахтенный офицер увидел корабль. Сразу же позвали командира. Марс посмотрел на корабль в перископ и бросил вахтенному: «Боевая тревога». В центральный пост сбежались матросы. Рядом с командиром стоял молодой матрос с карандашом и журналом. Другой за его спиной считывал показания картушки компаса, каждый раз четко докладывая, когда Марс спрашивал: «Курс?». Юноша с карандашом быстро записывал каждую цифру.

Марс изучил судно в перископ и обсудил результаты наблюдения со старшим помощником. Они посмотрели в альбом «Джейн файтинг шипс», в раздел иностранных торговых судов, и установили, что это итальянское торговое судно 115 метров длиной и водоизмещением примерно в 4 тысячи тонн.

Заработал центральный автомат торпедной стрельбы — прибор поразительной точности. Как только в него вводятся соответствующие данные — скорость цели, скорость лодки и расстояние между ними, — он автоматически дает курс, на который нужно лечь для выхода в атаку, чтобы выпущенная торпеда, идущая, скажем, со скоростью 45 узлов при скорости цели в 12 узлов, поразила цель в упрежденной точке.

Они издали наблюдали за удивительным прибором. Бернар выглядывал из кают-компании, а Мишель устроился с другой стороны у радиорубки. Остальные офицеры готовили еще какие-то данные для прибора, а какие именно — непосвященному человеку сказать трудно.

Кажется, итальянское судно находилось в сорока кабельтовых, когда по трансляции прозвучала команда: «Приготовить торпедные аппараты номер один, два, три!.. Интервал сорок пять секунд. Аппараты, товсь!» и наконец короткое: «Пли!»

При выстреле лодку слегка толкнуло назад. Тот же самый толчок повторился через 45 секунд, за ним последовал третий. После первого выстрела секундомер начал отстукивать секунды. Все нетерпеливо ждали звука разрыва, который означал бы, что торпеда попала в цель. Когда между лодкой и судном большое расстояние, то звук доходит не сразу. Была дана команда: «Опустить перископ».

Потянулись долгие минуты ожидания. По грубым подсчетам, раньше чем минут через шесть они ничего не услышат… Каждая торпеда стоит около 2 тысяч фунтов стерлингов, и, следовательно, стоимость минуты — тысяча фунтов. Если выпускать торпеды каждую минуту в течение одних суток, это составит миллион 440 тысяч фунтов…

Этот мысленный подсчет был прерван гулким ударом, словно что-то тяжелое упало на железную крышу. «Поднять перископ», — послышалось торопливое приказание командира. Затем, ко всеобщему ликованию, раздался возглас: «Накрыли! Тонет! Старший помощник, взгляните!»

Старшего помощника не пришлось приглашать дважды.

— Вы совершенно правы, сэр! Оно погружается кормой, — произнес он, едва сдерживая порыв радости. Это была их первая добыча, притом какая!..

Подводники всего мира могут с недоверием отнестись к данной истории и подумать, что это лишь плод воображения восторженного пассажира. Но гибель итальянского судна позднее подтвердилась, а победа подводной лодки «П-42» зарегистрирована в архивах военно-морских сил.

Это была великолепная прелюдия к блестящей карьере Аластера Марса. Но тогда счастье больше не улыбнулось ему до самого конца плавания. Возможно, капризная фортуна хотела подорвать в нем веру в собственную непогрешимость, которая стала чуть ли не наследственной прерогативой всех подражателей Нельсону.

Остаток дня прошел без всяких происшествий. Они находились в море уже тринадцать дней, а на обратный путь им требовалось еще десять. Наступила пора возвращаться на базу, так как всего в их распоряжении было три недели. Ночью всплыли и пошли полным ходом. Правда, немецкие подводники назвали бы такой ход «черепашьим», так как их лодки были значительно быстроходнее.

На другой день перед самым рассветом заметили шхуну.