Дуэли. Самые яркие, самые трагические и самые нелепые

– Я научу тебя, как красть любовника у такой женщины, как я! Если бы мне отдали эту вероломницу, я бы съела ей сердце и прожгла бы мозг…

А когда собравшиеся зрители спросили лежащую на земле маркизу, достоин ли этого тот любовник, во имя которого она подвергала себя такому риску, она ответила:

– О, да, он достоин того, чтобы пролить еще больше крови, чем та, что циркулирует в моих венах. Он самый славный человек во всем свете. Все дамы находятся у него в ловушке, но я надеюсь, что этим я доказала свою любовь и могу рассчитывать на полное обладание его сердцем. Я в вечном долгу перед тобой, герцог де Ришелье – сын бога войны и богини любви.

Вот такая несуразная дуэльная романтика. Подробности этой пикантной истории потом еще долго смаковались в аристократических кругах Парижа. А тогдашний регент Франции при малолетнем Людовике XV, герцог Филипп Орлеанский, пожал плечами и сказал:

– Ну, не сажать же дам за мужское преступление.

Конечно, можно было наказать виновника дуэли, и регент даже якобы заявил:

– Если бы у месье де Ришелье было четыре головы, мне нетрудно было бы найти, за что отрубить все четыре…

Но он все же предпочел просто закрыть на все это глаза.

Впрочем, позднее ему все же пришлось посадить герцога в Бастилию – то ли за участие в заговоре князя Челламаре (испанского посла во Франции), то ли за обольщение Шарлотты Орлеанской… его собственной дочери. Но Ришелье было не впервой. А позже, благополучно пережив герцога Орлеанского, он вернулся ко двору, стал дипломатом, а потом – маршалом, не проигравшим за всю карьеру ни одного сражения.

Маркиза де Нель после дуэли стала придворной дамой. Она умерла в 1729 году, в возрасте всего тридцати восьми лет, а из пяти ее дочерей четверо стали потом любовницами короля Людовика XV.

Виконтесса де Полиньяк продолжила свои любовные похождения. А в 1726 году ее старший брат Луи-Александр де Майи-Рюбемпре женился на Луизе де Нель, старшей дочери той самой маркизы, с которой его сестра дралась на дуэли. Умерла же любвеобильная и ревнивая виконтесса в 1767 году, ей тогда было семьдесят два года.

Дуэль между княгиней Дашковой и герцогиней Фоксон

А вот еще одна женская дуэль – на этот раз с участием россиянки. Она произошла в 1770 году между любимицей императрицы княгиней Екатериной Романовной Дашковой и герцогиней Фоксон. Произошел этот поединок, правда, не в России, а в Лондоне.

Княгиня Дашкова (урожденная Воронцова) появилась на свет в 1743 году. Она была дочерью генерал-аншефа графа Романа Илларионовича Воронцова, и императрица Елизавета Петровна лично воспринимала ее от купели. В самой ранней молодости она обнаружила необыкновенный ум и получила обширные познания; она любила проводить время в кругу иностранных министров и, вопреки тогдашней моде, никогда не румянилась, хотя не отличалась особой красотой.

Однажды князь Михаил Иванович Дашков слишком свободно начал выражать ей комплименты. И пылкая 15-летняя девушка обратилась к своему дяде, канцлеру графу Михаилу Илларионовичу Воронцову:

– Дядюшка, князь изъявил желание получить мою руку.

В результате Дашков обвенчался с ней. Вскоре Екатерина Романовна вступила в тесную дружбу с Великой княгиней Екатериной и приняла деятельное участие в государственном перевороте 1762 года. А в день вступления на престол императрицы Екатерины II княгиня Дашкова получила орден Святой Екатерины и была возведена в достоинство статс-дамы.

После смерти мужа Екатерина Романовна жила в подмосковной деревне, в 1768 году предприняла поездку по России, а потом уехала за границу. За три года она посетила Англию, Францию, Пруссию и Швейцарию. Во время этой поездки она была принята при иностранных дворах, а ее литературная и научная репутация обеспечила ей доступ к обществу ученых и философов. В частности, в Париже она заложила крепкую дружбу с Дидро и Вольтером.

Однажды, будучи в Лондоне в гостях у графини Мусиной-Пушкиной, жены российского посла Алексея Семеновича Мусина-Пушкина, княгиня вступила в интеллектуальный спор с герцогиней Фоксон, одной из образованнейших женщин Англии. После получасовой беседы обстановка накалилась до предела. Дошло до повышенных тонов.

Всем было известно, что княгиня Дашкова, бесспорно, была женщина очень умная, образованная и весьма энергичная. В частности, английский посол граф Джордж Макартни писал о ней так:

«Эта женщина обладает редкой силой ума, смелостью, превосходящей храбрость любого мужчины, и энергией, способной предпринимать задачи самые невозможные для удовлетворения преобладающей ее страсти».

А мисс Уилмот, путешествовавшая по России, говорила о ней так:

«Мне кажется, что она была бы всего более на месте у кормила правления или главнокомандующим армией, или главным администратором империи».

Сама Екатерина II не могла отказать Дашковой в большом уме, хотя и прибавляла при этом, что она тщеславна и склонна к интригам.

Дидро же отмечал:

«Она так же решительна в своей ненависти, как и в дружбе…»