Дуэлянт

На шум отреагировал не только он, но проститутки, квартировавшие здесь.

– Господин офицер, не проходите мимо, заходите к нам, ах надо же какой ангелочек спустился к нам в преисподнюю.

– Обязательно красавицы, сейчас только приятеля навещу и сразу к вам, хотя нет, лучше мы с вами отправимся в кабак, ждите мои девочки, я не долго.

Федору этот голос был знаком, это голос его сослуживца, богатенького князька, который служил в свое удовольствие и не в чем не нуждался.

В проеме показался князь Боголюбов с белозубой улыбкой, одетый в новехонький мундир и с бутылкой коньяка в руках.

– Федор, друг мой, в какую же ты дыру забрался.

Подойдя к столу, он с брезгливостью посмотрел на початую бутылку браги, скинул ее со стола бутылкой коньяка, которую и водрузил на освободившееся место.

– Здравствуйте князь, – неохотно заговорил Федор, – не помню, что бы мы свами были друзьями, ну да ладно, слушаю вас.

– Да бросьте граф Очаков, мы же сослуживцы, мы все должны быть ближе, чем родственники или враг нас сломит.

Князь разлил коньяк по стаканам.

– Чем обязан визиту? – спросил Федор. Взял стакан и выпил залпом. После чего налил себе еще один, взял его в руки и вернулся на прежнее место на кровати, где, скалясь и рыча сидел щенок волка.

– Граф, я читал ваши рекомендации и снимаю перед вами шляпу, вы настоящий боевой офицер, для которого жизнь врага не чего не значит, для которого убить обидчика отечества как до ветру сходить. Уважаю! Но теперь вы в гвардии, здесь помимо чести государевой, есть и личная честь. Честь фамилии не менее важна. И конечно после сегодняшнего оскорбления вас герцогом Бергером, вы обязаны вызвать его на дуэль.

– Оскорбления? Он действовал согласно уставу, для этого и существует строевой смотр, все по закону.

– Устав. Закон. А моральные правила никто не отменял, все можно было высказать в интимной обстановке, а не перед строем. Он намерено это сделал.

Федор сделал глоток коньяка.

– Не юлите, говорите конкретно зачем вы пришли?

– Ну хорошо, в открытую, так в открытую. Я хочу, что бы вы его убили.

Федор посмотрел стакан с остатками коньяка на просвет и допил его.

– Зачем? – спросил он спокойным голосом.

– У меня должна быть дуэль с ним через неделю, я хочу, что бы он не дожил до нее. Через три дня состояться бал у Юсуповых, он там будет обязательно, повод для дуэли у вас есть, сатисфакцию можно потребовать немедленную, тут же в Юсуповском парке.

– Мне это зачем? – уточнил свой вопрос Федор подчеркнув интонацией первое слово.

– Вот, уже хорошо, пошел деловой разговор. Вы получите на бал новенькое парадное обмундирование, а кроме того, вы получите банковские ассигнации в размере вашего годового довольствия.

– Сударь, по моемому вас проститутки заждались.

– Не понял, граф?

– Вон отсюда князь.

Глава II

Федор никогда ранее не видел закулисную жизнь цирка, жизнь после выступления: когда гасятся факела, опускается занавес, заканчивается праздник. Он никогда не задумывался, что происходит после завершения светлого, а оказывается все согласно логике и после светлого приходит темное. Именно такое впечатление и произвело на него закулисье цирка.

Грязная площадь, образованная цирковыми кибитками, пустые бочки вместо столов, мешки с сеном вместо кресел. Все пьяны и крикливы. Но больше всего поражало людское падение: вот статная дама держит на коленях и целуется с двумя карликами, вот цирковой силач держит на коленях опрятного юношу дворянина, а вот и акробатка, обнимающая дородную купчиху. Конечно, здесь были и более приемлемые группы: это и старый генерал в объятиях двух наездниц, и молодая девушка, повисшая на шеи у индийского факира, но это не так бросалась в глаза на фоне запредельного, не естественного грехопадения.

Пробравшись через всю импровизированную площадь, он оказался у самой большой и нарядной кибитки владельца шапито.

Вытащив волчонка из-за пазухи, он вошел внутрь.

– Здравствуйте, я от аптекаря, Иосифа Моисеевича.

– Да, да заходите, я предупрежден, – было сказано с явным французским акцентом.

Из противоположного темного угла вышел маленький, худощавый, лысый пожилой человек с щенком белого пуделя на руках.

Федор был несколько обескуражен внешним образом этого человека. Когда о нем рассказывал аптекарь он представлял статного, крупного, седовласого мужчину перед которым, по одному только взгляду, дикие животные занимают смеренную позу и выполняют любые приказы. Когда же он пробирался сквозь вертеп творящийся снаружи, он представлял его сущим дьяволом, сатаной, но по факту это был приятный человек в возрасте, от которого веяло добром и силой.

– Вы удивлены месье Федор? Чем если не секрет: мной или тем, что вы видели за дверью?

– Конечно я несколько удивлен происходящим за кулисами цирка.

– Цирк – это всего лишь парадная ширма большого мира шапито, – весело сообщил француз. – Мир шапито очень волшебное место, здесь каждый получает, что хочет, кто-то реализует свои сокровенные желания, кто получает материальные блага за осуществления чужих желаний. Из шапито редко кто-то уходит не удовлетворённым. Вот вы зачем пришли?