Дуэт смерти

— Джеми Лингстром. Они дружили.

— До чего ж тесен этот поганый мир! — воскликнула Пибоди.

Ева ничего не ответила. С этим не поспоришь.

Она знала, что Джеми проводит лето дома: специально не следила, но старалась не упускать его из виду. Он был внуком убитого копа — чертовски хорошего копа! — и потерял сестру, когда ему было шестнадцать.

Словом, Джеми уже был знаком со смертью.

В шестнадцать лет он успел поразить воображение Евиного мужа: при помощи самодельного устройства заблокировал домашнюю сигнализацию Рорка и сумел проникнуть на территорию.

Ева знала, что летом Джеми подрабатывает у Рорка в одном из исследовательских отделов. Ей было известно и еще кое-что: Рорк злился и досадовал, что парень не хочет работать в частной компании. Джеми собирался стать полицейским и работать в Отделе электронного сыска. Ни о чем другом он и слышать не хотел.

— Раз уж они дружили, он захочет поучаствовать. Уж Джеми-то я хорошо знаю, — добавила Пибоди.

Ева пробивалась сквозь уличное движение праздничного дня. На тротуаре скапливались толпы, уличные киоскеры и лоточники готовились к предстоящему параду.

— Это пусть Фини решает. — «Тем более что там и связь имеется, — подумала Ева. — Фини дружил с дедом Джеми до самой его смерти». — Считай, он уже участвует. Он в списке ближайших друзей убитой, и он там единственный парень.

— Думаешь, у них был роман?

— Родители так не думают, но если верить показаниям матери и соседки, у нее кто-то был. Кто-то появился совсем недавно, и она держала это в секрете.

Пибоди задумалась.

— Если она была влюблена в Джеми, а он — в нее, вряд ли она стала бы это скрывать. Он как раз из тех, кого одобрили бы ее родители. Умный, ответственный, внук копа. Учится в Колумбийском университете, получает стипендию, причем у него было полно предложений от других престижных университетов. Он выбрал Колумбию, чтобы остаться в Нью-Йорке и быть поближе к дому и не оставлять надолго мать одну.

Поймав удивленный взгляд Евы, Пибоди пожала плечами.

— Он общается с Макнабом по чату, так что я много чего знаю. Джеми в последнее время круто пошел по девочкам. Ничего серьезного, какой-то одной девчонки у него нет. О Дине вообще не упоминал, я бы запомнила: все-таки я ее знаю. К тому же парни из колледжа вообще не смотрят на школьниц. Исключения бывают, но редко.

— А школьницы на кого смотрят? — спросила Ева.

— На мальчишек, на кого же еще? Для школьницы подцепить парня из колледжа — это, считай, продвижение по службе. Но Дина… она была не из таких. Она была хорошая, милая… Серьезная. Застенчивая.

— Уязвимая, — подытожила Ева. — Парень обратил на нее внимание, это лестно. Он знал, как ее разыграть. Она даже ногти покрасила.

— Что?

— В субботу, в не установленное пока время, она покрыла ногти лаком или пошла к маникюрше. Нарядилась: юбочка, хорошая блузка, украшения, макияж. Если ты проводишь вечер дома одна, ты что надеваешь?

— Пижаму или тренировочный костюм.

— Она не просто впустила его в дом. Она его ждала. — Ева подъехала к тротуару и остановила машину возле скромного городского особняка.

Один раз она уже ходила по этой дорожке. Вошла в этом дом и принесла Бренде Лингстром весть о смерти. Сказала ей, что ее дочь мертва.

На этот раз дверь открыл Джеми.

Когда это он успел так вырасти? Еве пришлось поднять глаза вверх, чтобы встретиться с его взглядом: странное, непривычное чувство. Он отрастил волосы. Светлые, растрепанные, они падали на лицо в полном беспорядке. Джинсы были все в дырах, присмотревшись к его мешковатой застиранной футболке, Ева узнала ухмыляющиеся лица популярной группы мусорного рока.

Черты лица словно стали тоньше, определеннее с тех пор, как она видела его в последний раз, он возмужал и похорошел. Опять-таки странно и непривычно. Ева поняла, что перед ней уже не мальчик, а мужчина.

Его заспанные глаза вспыхнули дружелюбием, но тут же насторожились.

— Вот дерьмо, — сказал он.

— Я тоже рада тебя видеть.

— Кто умер? Ты ж не просто так мимо проходила и решила заглянуть? Кто… Мама?!

В его взгляде отразилась паника, он схватил Еву за руку с такой силой, что она скривилась.

— Нет. А что, ее нет дома?

— Они с бабушкой уехали еще в пятницу, хотели воспользоваться праздником и пообщаться с какими-то подружками. Выходные для больших девочек. С ними все в порядке?

— Насколько мне известно, да. Нам надо войти, Джеми.

— Кто это? Скажи мне, кто умер?

Смягчить такой удар невозможно.

— Дина Макмастерс.

— Что? Нет! Быть того не может. Дина? О боже! О черт!

Он повернулся и шагнул в гостиную, почти не изменившуюся с тех пор, как Ева впервые принесла сюда известие о смерти почти два года назад. Джеми принялся вышагивать по комнате, едва не налетая на стол и стулья, кружа, как тигр в клетке.

— Дай мне минуту, хорошо? Дай мне одну чертову минуту.

Ева сделала знак Пибоди сесть, а сама осталась на ногах, пока Джеми использовал предоставленную ему минуту.

Он остановился, повернулся… В глазах появилось так не шедшее к его юному лицу выражение безнадежности.

— Когда?

— Сегодня, в три с небольшим ночи.

— Как?

— Мы об этом еще поговорим. Когда ты видел ее в последний раз?