Дух дороги. Сборник рассказов

— Не ожидал от тебя, — прошипел он сквозь зубы. — Чтобы ты — и струсил? Думаешь, у папы денег не хватит тебя выкупить?

— Ты отца не трожь, — сразу набычился Лось, — он с утра до вечера крутится, ему взяток никто не носит!

— Чего?! — Ник бросил руль и всем корпусом развернулся к обидчику. У них было принято не обсуждать родителей, но сегодня всё шло не так.

Славка заверещал. Никита опомнился и, вырулив на обочину, остановился.

Несколько минут в салоне слышалось только тяжёлое дыхание. Потом Славка, несмело косясь на предводителя, нащупал рукой замок, распахнул дверь, буквально вывалился на землю и для верности даже отбежал на несколько шагов, словно боясь, что его втянут обратно.

— А ты чего ждёшь? — мрачно спросил Никита у Лося. И тот, обычно рассудительный и отходчивый, сейчас, находясь во власти вдруг возникшей обиды, засопел и так накинулся на дверь, что едва не вырвал её. И захлопнул её за собой с такой силой, что весь корпус задрожал.

«Ах так! Да пошли вы!» — И Никита рванул с места, даже не оглянувшись на друзей. А они — щуплый и здоровяк — остались стоять, глядя вслед пыльному облачку.

* * *

Никита гнал железного коня без всякой цели. Мысль поохотиться на человека, казавшаяся достойным реваншем за недавний испуг, поблекла в отсутствии друзей. Хотя Ник и считал себя более умным, более смелым, более находчивым и вообще более правым во всех возникавших в их маленькой компании разногласиях, такой единодушный отпор обычно подчинявшихся приятелей смутил его. И, обгоняя маленькую велосипедистку, он поначалу лишь глянул на неё с любопытством — вот она, причина ссоры… Причина ссоры?

Никита притормозил, пропуская девочку вперёд. Улёгшийся было жестокий азарт вновь завладел его сердцем.

— Я докажу… — бормотал он, не отрывая лихорадочного взгляда от худенькой удалявшейся спины. — Я докажу… Я — Ангел Смерти. Настоящей, а не коровьей.

Он рассмеялся и хищно провёл языком по губам. Эту дорогу Ник знал как свои пять пальцев и уже наметил место, где сбить девчонку будет удобнее всего…

* * *

«Я знаю точно, невозможное возможно», — гремел в ушах Алёнки голос Билана и захватывал её настолько, что даже жать на педали она старалась в такт музыке, что придавало её движениям забавную разболтанность. Пустое шоссе, идущее краем оврага под уклон, плавно стелилось под колёса.

Позади появилось серое авто. Невидимое и неслышимое в её заполненном музыкой мире, оно покатило вниз, стремительно набирая скорость. Вслед за ним возникло красное. Двигаясь с не меньшей скоростью, оно поравнялось с первой машиной, прижало её к обрывистой обочине и вдруг ударило корпусом в серый бок. Этого хватило, чтобы правое переднее колесо перекатило через край оврага, и центробежная сила неудержимо увлекла туда же всю Никитину машину.

Медленно переворачиваясь, она покатилась вниз, в то время как Алёна, усиленно работая педалями, начала подниматься на холм. Ещё немного — и девочка скрылась из виду. А через несколько минут в овраге глухо прогремел взрыв.

* * *

Дверцы красного автомобиля синхронно отворились, двое шагнули из салона и остановились, глядя на полыхающее внизу пламя.

Женщина перевела взгляд на своего спутника.

— Мы сделали всё что могли, — произнесла она полувопросительно.

— Сделали, — подтвердил он после недолгого раздумья. — Одна спасённая жизнь и две спасённых души. Совсем неплохо.

Они взглянули друг другу в глаза, и следующий порыв осеннего ветра превратил людей и машину в смазанные пятна разноцветного тумана. А через мгновение не стало и их.

Дух дороги

Моё длинное тело лежит на поверхности земли, сглаживая её неровности. Моя серая кожа тверда и ровна как панцирь, и ничего иного, кроме этой кожи, в моём земном теле нет. Ноги людей и колёса машин щекочут её. Люди смелы, ведь они всерьёз уверены, что создали меня и таких, как я, и не догадываются, что они лишь орудия в руках Бога, призванные облекать в плоть одну за одной его многочисленные идеи. Точно так же не догадываются они о том, что я — Божье творение и мне тоже положена душа, пусть и иная, чем те, что достались им. По сути, я и есть душа или, вернее, Дух, ибо эта моя ипостась гораздо важнее того, что я называю своим телом, а люди — дорогой, автотрассой, шоссе.