Дух и плоть

Приведу другой пример. Рассказывают, что однажды, во время проповеди американского проповедника Моуди, ребенок, слушавший его, спросил отца: "Папа, а почему ты не поёшь?" Отец ответил: "Я уже утвердился в вере, это вы должны петь, это для вас, а мы, старые, уже слушали, слушали". Ребёнок сказал себе: "Хорошо, что мой отец такой утвердившийся". Как-то раз отец запряг коня в свой небольшой кабриолет, взял сына и отправился в путь. В какой-то момент по дороге к вершине конь вдруг остановился, и ребёнок сказал: "Папа, конь утвердился". Как только мы остановимся, мы утвердились, мы уже старые мехи, в которых не может ферментировать новое вино. А мы готовимся к Небу, думаем войти в рай, зажить ангельской жизнью, понять Божии истины! Как мы их поймём, когда живём в этих подвалах? Вот почему Христос говорит: "Нужны новые мехи". Старые люди — старые мехи; молодые люди — новые мехи. Старых людей ничто не смущает; но молодые им говорят: "Подождите, и в вас нальём нового вина". Старым не нужно давать новое вино: старые завершили свою эволюцию. Новое вино должно течь по артериям и венам новых людей. Борьба внутри нас, наши жалобы — следствие того, что старое вино борется с новым. Христос хочет сказать: "Не вливайте в себя нового вина, если вы не готовы"; поэтому Он говорит: "Прежде очиститесь". Любое учение, любая философия могут быть нам полезны, когда мы чисты. Новое учение подразумевает пластичность в прогрессе, духовный подъём. Если мы сможем, с оккультной точки зрения, заглянуть в сознание старого человека, мы увидим там едва мерцающую свечу, а в сознании нового человека увидим свечу, которая светит ярко. Мы можем уподобить старого человека Земле, освещаемой Луной, а молодого — Земле, которая освещается Солнцем. Для душевного развития необходимо новое вино. Спросим себя, имеем ли мы его? Кто пил только старое вино и не вкушал сладкого, тот говорит "старое лучше"; но когда вино отферментирует и успокоится, оно становится старым и дальше ферментировать не может, оно может только пьянить людей, повеселить немного, но побудить их работать, прогрессировать — никогда. Если мы несчастны, то потому, что наша жизнь ферментирует, вино превращается в кислое или бродящее, оно уже не сладкое. Я часто наблюдал, как болгары, выходя из церкви, идут пить в корчму. Вначале они собираются по двое и говорят хозяину: "Дай-ка пол- литра старого вина-будем здоровы!" — и пьют по одному- два стакана; потом собираются по трое-четверо, продолжают пить, и разговор становится оживлённее, вся корчма начинает гудеть; в какой-то момент поднимается большой шум, и, смотришь, начали кого-то бить. За что его бьют?

Не огородил поле забором — в корчме его нужно побить, чтоб поставил забор! И это происходит не только в корчме: пойдите на биржу, где совершаются торговые операции, — вы скажете, что все там сумасшедшие. Одна дама, посетившая биржу, сказала своему мужу: "Зачем ты привёл меня в этот сумасшедший дом? Я просила тебя отвести меня на биржу, к благородным людям". Как только в доме начинают ссориться, что-то делить, это показывает, что вино стало ферментировать: не умея создать чего-то нового, люди хотят присвоить чужое — поступают как женщина, которая не может рождать и берёт чужого ребёнка.