Дух Льяно-Эстакадо

— Что с ними делать, сэр? — спросил Хельмерс. — Мы их перестреляем?

— Нет. Они нам ничего плохого не сделали, а людскую кровь я проливаю только тогда, когда у меня есть веские причины для этого. С первым преследователем я, конечно, мог бы перекинуться парой словечек. Позволь мне заняться этим сначала одному. Вам пока не надо ничего предпринимать — только отгоните тех шестерых.

Он размотал свое лассо, которое, скрученное, висело у пояса. Один конец, с узлом, он закрепил за луку седла своего спокойно лежавшего на песке жеребца. Другой конец, с петлей, достаточно просторной, чтобы охватить человеческое тело, он сложил в кольцо. Оставшиеся добрых двадцать локтей длинного ремня он намотал на локоть, потом перехватил в левую руку, оставив петлю в правой и держа ее большим и указательным пальцами.

С изготовкой лассо Олд Шеттерхэнд управился еще до появления всадника. Всадники скакали прямо на ложбинку.

Стал слышен стук копыт первой лошади — высокого вороного коня. На голову всадника был надет череп белого бизона, чья лохматая шерсть просторными складками падала на круп лошади. Череп был так глубоко надвинут на лицо, что сделал его неузнаваемым.

Когда всадник оказался шагах в десяти от ложбинки, Олд Шеттерхэнд поднялся. Всадник сразу же увидел его, но не мог достаточно быстро остановить своего коня, замершего только перед самым Олд Шеттерхэндом.

— Стой! — приказал охотник. — Кто ты?

— Дух Льяно, — глухо вырвалось из-под бизоньего черепа. — А ты кто?

— Я Олд Шеттерхэнд. Слезай! Мы защитим тебя!

— Мстящий Дух не нуждается в защите. Благодарю тебя!

После этих слов он погнал своего вороного дальше. Обмен короткими фразами продолжался всего несколько мгновений. Тем временем приблизился второй всадник. Олд Шеттерхэнд встал над крупом своего лежащего на земле жеребца, одна нога справа от седла, другая — слева, с лассо в обеих руках. Легкое пощелкивание языком — и прекрасно выдрессированный жеребец резко вскочил.

Второй всадник испугался столь внезапно возникшей на его пути фигуры. Он также не смог осадить лошадь так быстро, как хотелось, но справился с этим значительно скорее, чем только что это проделал «дух». Он почти вплотную подъехал к Олд Шеттерхэнду.

— Остановитесь! — приказал тот. — Кто вы такой?

— Гром и молния! Олд Шеттерхэнд! — вырвалось у парня. — Хо! Пошел к черту!

Он пришпорил лошадь, намереваясь ускакать.

— Остановитесь, говорю я! — приказал ему охотник. — Мне хотелось бы взглянуть в ваше лицо.

— Позже, когда меня это больше устроит!

И с этими словами он снова пришпорил лошадь. Олд Шеттерхэнд оказался за его спиной.

Едва незнакомый всадник произнес свои последние слова, как юный команч вскочил с земли.

— Уф-ф! — выкрикнул он. — Этот голос я знаю. Железное Сердце тоже хочет поговорить с этим человеком.

Он вскинул свое ружье, приложился к прикладу щекой и прицелился, но сразу же опять опустил оружие, сказав:

— Олд Шеттерхэнд уже взял его!

Беглецу едва удалось оторваться на десять лошадиных прыжков, как Олд Шеттерхэнд, преследовавший его по пятам, раскрутил сложенное петлей лассо четыре-пять раз над головой, а потом бросил его вслед всаднику. Лассо взлетело в воздух, и петля обвила беглеца точно на высоте плеч. Олд Шеттерхэнд сразу же остановил своего вороного. Так как лассо было закреплено у седла, то ремень туго натянулся, петля спеленала всадника, и того вышибло из седла.

Олд Шеттерхэнд немедленно спрыгнул с коня и поспешил к пленнику. Тот лежал на земле и не мог освободиться от лассо, поскольку руки его были плотно притянуты к телу.

Тем временем остальные подъехали уже близко, и спутники Олд Шеттерхэнда быстро подняли своих лошадей и вскочили в седла. Шестеро парней немало удивились или, скорее, испугались, увидев перед собой превосходящих их числом всадников. Вначале они попробовали свернуть в сторону, чтобы объехать неожиданную преграду. Но увидев, что их вожак выбит из седла, шестерка почувствовала себя слишком слабой для оказания ему помощи, и сразу же рассеялась поодиночке, поскакав в разные стороны.

Этот последний маневр они выполнили, чтобы затруднить преследование, но за ними никто не погнался. Олд Шеттерхэнд не захотел этого делать. Беглецам позволили беспрепятственно удрать, и все отправились к лежащему на земле предводителю шайки.

Того уже разоружил Олд Шеттерхэнд, после чего охотник сказал:

— Вы бы сделали умнее, сэр, если бы подчинились моему приказу! Тот, кому я приказываю остановиться, непременно должен сделать это — добровольно или вынужденно, смотря по выбору. Будете ли вы столь любезны, чтобы назвать мне свое имя?

Ответа не последовало.

— Вы не хотите оказать мне такую любезность? Вы, кажется, стесняетесь сделать это. Ну-ка, посмотрим вам в лицо.

Олд Шеттерхэнд обхватил его своими сильными руками, приподнял и поставил на ноги так, что лицо пленника стало видно в отсветах зарева.