Дух рога

— Но вы еще не являетесь сюзереном графства, — протянул Фассат.

— Это лишь вопрос времени, — нахмурился Гирас. — Когда наступит день, Орден поддержит мои права. А теперь я снова спрашиваю, с каким вопросом вы пришли, лард?

— Это уже не имеет значения, — с сожалением ответил Фассат. Вежливо склонил голову, прощаясь, и покинул покои умирающего.

* * *

Поздним вечером старый слуга привычно поднялся по узкой винтовой лестнице в маленькую комнатушку. Поставил свечу на столик, открыл окно, чтобы выпустить тяжелый воздух, и склонил голову перед лежащим в постели человеком.

— Ваше Сиятельство, — эти слова давно стали ритуалом, бессмысленным и безнадежным, но старик упрямо повторял их. — Чем я могу служить вам?

День за днем, уже несколько месяцев, без единой надежды однажды получить ответ, но… Граф еще дышал, а значит, продолжал оставаться сюзереном. Пусть даже номинальным.

Ресницы спящего дрогнули. Слуга грустно усмехнулся: игра огня часто оживляла безжизненное лицо, но, увы, это всегда оставалось иллюзией.

Мужчина чуть слышно выдохнул сквозь зубы, его пальцы сжались, руки напряглись, и на глазах потрясенно замершего слуги больной приподнялся и с усилием сел на постели.

— Безумно хочу искупаться, — голос был хриплым, но по губам скользнула улыбка. — Поможешь, Тирс?

— Ваше Сиятельство! — Старик схватил ладонь своего господина, по его морщинистому лицу потекли слезы. — Ваше Сиятельство, вы двигаетесь!

С помощью верного слуги граф Алвир сумел подняться со своего ложа. Несколько шагов, и мужчина бессильно опустился на пол в ванной. Да, чудом болезнь отступила, но слабость так легко не сдавалась.

— Ваше Сиятельство! — Тирс набрал воды, помог больному стащить грязную одежду и устроиться на стуле. Сам слуга прыгал вокруг с мылом, кувшином воды и полотенцем и непрестанно восклицал.

— Солэра! Солэра услышала наши мольбы!

— Тирс, — Алвир Гелерштайн оживал на глазах. — Я прошу тебя сохранить мое исцеление в тайне.

Слуга склонил голову. Верное решение, ему и самому не нравилось поведение младшего брата Его Сиятельства.

— Ты единственный, кому я доверяю в этих стенах, — продолжил граф. — Я хочу знать все, что произошло здесь за время моей болезни.

* * *

Соблазн проследить за некромантом был велик, но тут уже Лана уперлась рогом. Фассата она по прежнему боялась. Венджер больше не показывался, из чего Юни сделала вывод, что ничего некромант не добился.

А ночью они снова отправились «на дело». Юнона долго настаивала прежде, чем Киэ'Ланарт согласилась, но именно сегодня объявлялся первый акт нашествия призраков на родовое гнездо Гелерштайнов.

Вскоре после полуночи, задержавшиеся на кухне посудомойки услышали странные звуки, отдаленно похожие на стоны. Выглянув в коридор, перепуганные женщины узрели светящееся пятно, медленно проплывшее в отдалении и скрывшееся в стене.

Спустя четверть часа дежурный стражник с ужасом увидел полупрозрачную девушку перед портретом прадеда графа в галерее на втором этаже. Услышав окрик, призрак исчез.

Экономка проснулась от ощущения, что на нее кто-то смотрит. Возле своей постели женщина увидела светящуюся фигуру. Та смотрела на нее печальными глазами и что-то шептала. Экономка толкнула спящего мужа, но стоило хоть на миг отвести взгляд, как призрак исчез.

Этой ночью на этажах было оживленно. Графа будить не решились, а вот патрули стражи утроили. Поверивших в появление призраков было немного — мало ли, что со сна людям привидится, стражник на посту успел приложиться к бутылочке вина, а женщины с кухни ничего толком не видели, хотя галдели громче всех.

А подруги, невидимые и неслышимые, неслись проведать своего подопечного. В знакомой каморке дух осторожно склонился над постелью больного, протянул руку и робко коснулся ладонью лба мужчины. Неоном полыхнул взгляд, дыхание больного участилось, он судорожно вздохнул и открыл глаза.

Лана застыла, настороженно глядя на мужчину, а тот тихо произнес.

— Моя лара, прошу вас не исчезайте! Даже если это и в моей власти, я не причиню вам вреда!

— Э-э-э, — Киэ'Ланарт неожиданно уступила право голоса подруге. — Рада, что вам лучше!

— Моя лара, — мужчина осторожно покинул постель, не делая, впрочем, ни единой попытки приблизиться к призрачной гостье. — Вы спасли мне жизнь и рассудок. Ваши руки сотворили чудо там, где оказались бессильными лучшие целители. Моя жизнь принадлежит вам.

— Не надо таких громких слов, — смутилась Юнона. — Я рада, что мы смогли помочь.

— Лара Юнона, все слова мира неспособны выразить степень моей признательности вам, — серьезно произнес мужчина.

— О… Простите! А откуда вы знаете мое имя? — Насторожилась Юни.

— Слуга, что остался мне верен, сообщил обо всех новостях, — грустно улыбнулся мужчина. — Моя лара, я наследный граф Алвир Гелерштайн, правитель этих земель, и мне крайне прискорбно слышать, что мой брат удерживает вас против вашей воли.