Духи безвременья

Компотов повесил трубку и довольно потер вспотевшие ладони. "Ну и жара, – подумал он. – Палит как в Африке". Потом его мысли перекинулись на Леночку, но ничего приятного сфантазировать он так и не смог, найдя причину этому опять же в духоте. Когда он попытался в очередной раз представить свою секретаршу в какой-нибудь пикантной позиции, в дверь сначала постучали, а потом она отворилась, и на пороге показался Лавочкин.

– Заходите, заходите, Илларион Сегизмундович! – вскочил со своего места Компотов.

– Присаживайтесь.

Он участливо пододвинул Лавочкину кресло, в которое он тут же усадил свое щуплое тельце, утонув почти полностью в шикарной обивке.

– Как ваше самочувствие? – Компотов решил начать, как обычно, издалека. – Такая жара, Илларион Сегизмундович.

– Да, лето выдалось в этом году – будь здоров, – подтвердил Лавочкин. – Но, я к жаре привыкши. Десять лет работал в таких условиях…

Лавочкин отчего-то тяжело вздохнул.

– Дааа… – С уважением протянул главный редактор – Вы у нас ветеран, так сказать! Вы же знаете, как мы ценим вас, дорогой вы наш. Ваши знания и способности – это наше, так сказать, главное богатство.

– Ну, не преувеличивайте уж, – раскраснелся Лавочкин. – Я всего лишь скромный журналист, а возраст… Разве это заслуга или достижение? Не думаю так…

– Ох, скромник вы наш, так сказать! – Компотов деланно покачал головой. – Но я ведь вас по делу вызвал, Илларион, так сказать, Сегизмундович.

– Это я уже понял.

– Есть дельце, как бы, по вашей части…

Компотову всегда было неудобно, когда разговор заходил о слежке или доносительстве. Неловко, что ли. Вот и теперь он не знал, как бы получше выразить свою просьбу.

– Одним словом, надо кое за кем последить, так сказать, – собравшись с духом, наконец, промямлил он.

– И это понятно.

Внешне Лавочкин выглядел совершенно спокойно, но внутри у него тем временем бушевали нешуточные страсти. Значит, нужен он еще! Куда еще обратиться, как не к нему!

– Теперь, собственно, об объекте, так сказать, – Компотов поглядел на Лавочкина поверх очков, как бы давая понять, что сейчас будет сказано самое главное. – К нам, понимаете ли, в газету пришел новый политический обозреватель.

– Да, да, некий Илья Далекий. – Лавочкин произнес это так, будто ему это было известно всю жизнь, а не каких-то пол часа.

– Ну, – развел руками Компотов, – ну просто слов нет. Вы действительно профи!

Лавочкин жеманно захихикал из глубины кресла и начал нервно потирать кожаные подлокотники, отчего на тех оставались мокрые разводы от его потных рук.

– Раз вы уже все узнали, то теперь вам осталось войти с ним в контакт, так сказать, а там уж вам виднее.

– Контакт уже налажен, – по – деловому доложился Лавочкин.

– Ах, даже так? – Компотов действительно был удивлен.

– Да, не далее, как пол часа назад имел честь познакомиться с этим юношей.

– Ну, и какое впечатление он на вас произвел?

– Мне показалось, что он немного наивен…но вероятно это поверхностно, раз вы считаете, что за ним надо присмотреть.

Лавочкин всегда употреблял именно слово "присмотреть".

– Да, Илларион Сегизмундович, присмотреть за ним надо, и как можно тщательнее. – Компотов состроил серьезную гримасу. – Не такой уж он и наивный, должен вам сказать.

– Все выясним, – заверил Компотова Лавочкин. – Через неделю будут первые результаты, я думаю.

– Очень хорошо, очень, так сказать. Но, вы уж не затягивайте, дорогой вы наш. А мы уж вас отблагодарим, так сказать. В обиде, как бы, не оставим.

Лавочкин опять весь раскраснелся, так как ему всегда было неудобно принимать хоть какое-нибудь вознаграждение за свою работу. Ведь сначала, еще в детстве, а потом и в юности он делал все безвозмездно, за идею. Да и велосипед, который ему отец купил после раскрытия заговора Стрельцовых, он брать не хотел. Все отговаривался, но родитель настоял на своем. Пришлось брать. Со временем, правда, он перестал отказываться от подношений и вознаграждений, но чувство стыда никогда не оставляло его.

– Да какое там отблагодарим, – затянул Лавочкин свою обычную песню. – Ничего мне не надо.

– Ну, это уж нам виднее, – перебил его Компотов.

– Ну, раз так… – моментально сдался доносчик.

– Вот и договорились, вот и хорошо. – Компотов поднялся со своего места, обошел стол и приблизился к Лавочкину. То, в свою очередь, вылез из своего кресла, расправил помявшийся пиджак и застыл по стойке "смирно" перед своим начальником.

Компотов нежно приобнял старичка за плечи и повел к выходу. Уже у самой двери он остановился, посмотрел поверх очков Лавочкину прямо в глаза и сказал с чувством:

– Надеюсь на вас, Илларион Сегизмундович. И давайте-ка первый доклад сделайте мне ближе к пятнице. Хорошо?

– Хорошо! – раскланялся Лавочкин. – Не подведу.

На этом они и расстались. Компотов вернулся к своей рутиной редакторской работе, а Лавочкин поплелся к себе в кабинет обдумывать план дальнейших действий. Никто из них и не подозревал, что за действо разворачивается в этот самый момент прямо под окнами редакции.

***************************