Духи и Демоны (СИ)

   Никогда не видел сына таким, он заботился о лекаре, едва касался, открыто улыбался, снимал с его губ рисинку или крошку, держал за руку и слушал внимательно каждое его слово, а когда тот дремал в повозке, укрывал объятиями и притягивал ближе, держа за руку, а голова лекаря покоилась на его плече.

   - Что между вами? - как-то раз спросил сына.

   - Не твое дело, - на что я сказал, что мне интересно, как он жил все это время, на меня снова вылили ушат холодной воды, процедив каждое слово с такой злобой, что я готов был провалиться: - ты не заботился обо мне, когда предавал клан, так с какой стати тебе сейчас знать о моей жизни? Это не тебя пронзила сотня мечей разом, не твоя кровь заливала площадь, и не ты медленно умирал на потеху врагам. Не лезь в мою жизнь! - рыкнул тот, юноша в его объятиях нахмурился и сквозь сон сказал:

   - Ширу, он хоть и сволочь, но твой отец. Будь тише, - тот лишь положил свою руку поверх руки лекаря и сказал:

   - Тебя и твой клан тоже предали, ты понимаешь меня как никто другой. Но ты предателя убил, а я нет, - смотрит на меня и его глаза полыхают красным, - но он никто, нет клана, нет жизни, как и смысла в его смерти. Пусть живет с осознанием того, что убил всех кто ему дорог собственными руками. Надеюсь, ты видишь это в кошмарах, - сказал мне сын. А ведь так и есть. Я не могу спать, вот уже тысячу лет, перед моими глазами его пронзенное на площади тело, рваная в клочья одежда, оголяющая тело, показывающая всем раны, пронзающие его копья и мечи, льющуюся кровь, черные волосы, которые треплет ветер и остекленевший взгляд когда-то черных глаз.

   - Я и правда не могу спать, вижу весть тот кошмар что натворил и тебя на площади, бегу и пытаюсь вытащить мечи, но руки проходят сквозь них, ты смотришь на меня мертвыми глазами и просишь не делать этого, а потом я просыпаюсь, проходит день, снова ночь и кровавя сцена повторяется, так я живу тысячу лет, - на что лекарь поднимается с плеча сына, смотрит и говорит:

   - Вас хотя бы кошмары преследовали, у моих врагов был крепкий сон. Они не испытывали и капли сожаления, что предали и вырезали весь клан. А кошмары - это ваше наказание, вы сами себя наказываете, сны - это наш мысли, а ваши мысли далеко в прошлом, вот оно вас и преследует.

   - Возможно, - сказал я, а сын фыркнул. Тут повозка резко остановилась, лошадь взбрыкнула, а фермер сказал:

   - Господа, у нас проблемы, - из кустов выходили головорезы, одеты в кожу, с саблями в руках, не мытые, не чесанные, в татуировках, требовали оплату за проезд. Не думал, что в лесах кроме нежити кто-то живет. Спрыгнули с повозки, вышли вперед. Главарь, скорее всего, так как у него было больше тату, и вид он имел наглее, своим он сказал:

   - Какая милашка, - показал бандит на лекаря, - эти милашку мне, - сын был спокоен, посмотрел на юношу, тот кивнул ему. Лекарь сделал шаг навстречу бандиту, тот тут же облизнулся, хвастаясь своим: - Гляньте, парни, она сама ко мне идет, - бандиты свистели, кричали подбадривающие слова, желали счастья молодоженам, - иди ко мне, - протянул ему руку, лекарь протянул ему в ответ, промелькнула улыбка, жуткая, пробирающая до мурашек, он коснулся пальцев головореза. Пара секунд ничего не происходило, а потом тот дико взревел, отдернув руку. Пальцы от соприкосновения начали рассыпаться прахом, а вокруг лекаря заклубился фиолетовый туман. Тот отступал назад, кричал что-то неразборчивое, а лекарь склонил голову набок, улыбнувшись, сказал:

   - Ты же так меня хотел, что такое, неужели не хороша? - покрутился вокруг себя лекарь, развивающиеся волосы, изящная фигура затянута поясом, разлетающиеся рукава расписного золотыми нитями черного одеяния, - так что же ты трусишь? - милая девушка, неописуемой красоты, только тень для нее слишком большая. Присмотревшись внимательнее можно заметить восемь лап и паучье тело, голова с раскрытой пастью и тянущуюся паутину.

   - Кто ты? - пролепетал бандит.

   - А подумать? - нависая над ним, спросил князь. Мертвенно-бледная кожа, горящие золотом глаза, фиолетовое дыхание и когти, а за спиной тень паука. Тут у бандита настало просветление, он отползая назад сказал:

   - Ядовитый князь, - и взмолил, - не ешь меня!

   - Я не ем людей, - фыркнул князь, - но властям сдам, как и твоих подельников, - их тут же приволокла паутина, замотанных в кокон, как и главаря этой шайки. Покидали всех в повозку, благо она была пустая. Фермер сказал, что эту шайку давно пытаются поймать, в городе за них назначена награда, - вот и сделаем доброе дело, - фермер боялся лекаря, но спросил:

   - Господин князь, а почему вы людей не едите? Ведь говорят, духи живыми питаются? Разве не так?