Духи рваной земли

Выйдя торопливо из форта, ковбой опустился на колени перед сестрой и взял ее за руки.

– После того, что он сделал, – дрожа от ярости, выпалила она, – мы не должны позволить Иветте простить его. Не должны. Он – причина всего. На сто процентов.

Брент сжал ее руки.

– Знаю.

– Меня насиловали сотни мужчин. Мне отстрелили ногу. Папу убили, Иветту поломали – и все из-за этого слабака! – Долорес оттолкнула брата. – Мы должны убить его! Ты, мой брат-близнец, самый близкий человек, – как ты позволяешь ему жить? После всего этого? Как ты можешь?

Его глаза наполнились слезами.

– Долорес… пожалуйста… – Звезды каплями сорвались со щек. – Мы не должны забывать об Иветте.

Долорес ударила его кулаками в грудь. Брент не сопротивлялся.

Наконец она остановилась.

– Давай, бей еще, если хочешь. Я выдержу. – Он вытер глаза и подставил грудь.

– Я побью Сэмюэля камнями до того, как Иветта прочтет письмо и простит его. Так нужно.

– Но убивать нельзя.

Теперь уже Долорес вытерла слезы и кивнула.

– Договорились.

Глава 6. Испытание и поражение

В желтом костюме для верховой езды, с тремя полными фляжками, Стромлер вошел, пригнув голову, в форт, построенный то ли во время Мексикано-американской[107], то ли во время Гражданской войны, то ли в ходе какого-то менее известного конфликта мексиканцев или американцев с индейцами. (Историю постройки никто не знал, а могилы остались безымянными.) Миновав уборную, Щеголь оказался в общей комнате с фонарем, свет которого падал на три стола, две пузатые чугунные печи (ржавую и мятую) и тридцать ветхих деревянных коек. В воздухе держался стойкий запах пыли и лампового масла.

– Положите, пожалуйста, в углу, – сказал Штукарь, сидевший на табурете возле койки, на которой лежал Джон Лоуренс.

Натаниэль наклонился, и острая, словно от удара кинжалом, боль пронзила живот. Он выронил фляжки, споткнулся, но оперся о стол и выпрямился.

– Все хорошо?

– Сейчас пройдет. – Боль возникала нечасто, но была острой и проходила не сразу.

– Дайте знать, если я могу чем-то помочь. – Штукарь вытер кровь с лица мертвеца.

– Спасибо. – Натаниэль сел на стол и потер ладонью живот. – Давно его знаете?

– Всю жизнь. – Негр смочил белую тряпицу. – Еще до моего рождения отец Джей-Эла, Лоуренс Грегори, купил и освободил моего отца. Как и многие другие освобожденные рабы, тот остался на плантации Плагфордов, где с ним обращались как с равным. – Он принялся оттирать от грязи уши старика. – Там, на плантации, отец встретил мать, и появился я. Это было во Флориде, задолго до войны. Я рос там, вместе с Джей-Элом, как свой. Джей-Эл сказал отцу, что я сообразительный и быстро учусь, и меня освободили от физического труда и назначили помогать доктору и счетоводу. – Штукарь счистил корку пыли и крови на губах мертвеца. – Возможно, поэтому я никогда не был худеньким.

Боль в животе немного отступила.

– Не хотите воды? – спросил Натаниэль.

– Спасибо, с удовольствием.

Джентльмен поднялся, подошел к висевшей на гвозде фляжке, вынул пробку и передал негру.

Штукарь положил тряпицу на морщинистые веки старого Плагфорда.

– Не желают закрываться.

Он отпил воды и вернул фляжку Натаниэлю, который вытер горлышко и сделал долгий глоток.

– Однажды, сухой и жаркой летней ночью, на плантации случился пожар, и огонь охватил всю усадьбу. – Штукарь снова взял тряпицу и протер края отдаленно напоминавшей цветок впадины над левой бровью Джона Лоуренса. – Мы с Джей-Элом, подростки, вывели детей и стариков, а потом стали заливать огонь водой, но вода еще в воздухе превращалась в пар. Это был ад. Лоуренс Грегори и Даррен, младший брат Джей-Эла, попытались вывести из главного дома мать – она оказалась запертой внутри, – и все трое сгорели. И вот в такое время один из тех рабов, кого освободил отец Джей-Эла, Тедди Тинкерс, забрал сейф со всеми семейными ценностями и деньгами – Лоуренс Грегори не верил в банки – и сбежал с ним.

Штукарь покачал головой и нахмурился.

– До сих пор ненавижу этого ниггера. В том пожаре Джей-Эл потерял почти все. Остались сгоревшая плантация и я. – Негр перешел к громадным, перепачканным грязью и кровью рукам мертвеца. – Работники побыли еще неделю и помогли – бесплатно – спасти то, что еще было можно, и помочь убрать урожай риса и табака. Потом Джей-Эл продал усадьбу за полцены. От болтливых негров с другой плантации я узнал, что поджог – дело рук некоего Джейка Портера, погонщика мулов, а его наняли двое плантаторов, соперничавших с Плагфордом долгое время и проигрывавших ему. Я рассказал обо всем Джей-Элу и впервые увидел тогда, каким он бывает. Я очень разозлился и решил помочь. Вскоре после этого он познакомился с Длинным Клэем, который уже тогда мало чем отличался от себя теперешнего. Джей-Эл стал преступником, и несколько лет мы с ним не общались.

Вооружившись зубочисткой, Штукарь выскреб грязь из-под ногтей трупа.