Духи заснеженных равнин (СИ)

Мог то быть и мертвец, выбравшийся из могилы - поразмяться да потешиться. И это было ещё боязней, чем разбойники. С людьми-то всё понятно, а что у нежити на уме, то одной нежити и известно.

Старик хотел было подстегнуть лошадь, желая быстрей пронестись мимо незнакомца, лишь бы не углядеть в темноте его лица, но тут ему на руку легла мягкая детская ладошка.

- Деда, давай остановимся. А то дяденька здесь совсем один. Не оставлять же его. Вон, волки воют...

И как это ребёнок сумел проснуться в такой неподходящий момент? Минуту назад её не мог разбудить даже волчий вой, а сейчас одно присутствие рядом незнакомца моментально выдернуло девчушку из мира снов. Что и говорить... незнакомец впереди однозначно не был простым человеком. Да и откуда простому человеку взяться в таком месте, да ещё и в такой час? А потому останавливаться не хотелось ещё больше.

Но делать нечего. Дед скривился, и телега встала прямо перед незнакомцем.

- Залезай быстрей, - махнул ему дед. - Здесь торчать - беду кликать.

- Благодарю вас, добрые люди, - поклонился мужчина и, кряхтя, влез в телегу.

Места в ней было немного, но путник всё же сумел как-то уместить в ней своё тело. Чего здесь только не было: шитые сорочки, глиняные горшки, и прочий мелкий скарб. Точно не старичок с ребёнком ехали, а торговцы какие.

Старик же в это время тронул поводья, и телега продолжила путь. Кроме как всматриваться во тьму впереди, в дороге делать было нечего. И бессмысленный разговор с попутчиком мог бы скрасить эту тоскливую ночь. Но дед не решался заговорить первым. Существо в их повозке могло быть кем угодно, а с некоторыми созданиями заговаривать первым - себе дороже. Безопасней было дождаться утра. Если с первыми лучами солнца путешественник не растает как дым, то в следующую ночь старик мог вполне рассчитывать на добрый разговор. Но не раньше.

Сейчас он мог только одно: гнать лошадь вперёд, надеясь на лучшее. Повезёт - так повезёт. Коли ж нет, то... на всё воля предков. Зачем себе голову забивать?

Такие вот мысли крутились в голове деда. Девка же была молода, многого ещё не знала, а потому совершенно нагло, не таясь, рассматривала их попутчика.

То был худой, высокий мужчина с бледным безбородым лицом. На голову его был нахлобучен колпак, так что нельзя было сказать, были ли у него вообще хоть какие-то волосы. Мужчина кутался в серый длиннополый кафтан, старый и мокрый от снега. Его одежда была залатана на много раз, но всё равно не спасала от холода. Незнакомец трясся мелкой дрожью, без интереса глядя прямо на ребёнка.

- Дядя, а ты мертвяк? - неожиданно спросила девочка.

Дед аж поперхнулся от неожиданности, чуть не выпустив поводья.

И без того нервная лошадь, почуяв его секундную слабость, хотела было припустить во весь дух, но старик вовремя одёрнул скотину.

- Куда пошла, проклятая?! - для порядку прикрикнул на неё дед.

И затих. Ждал, что ответит путник. Ему было одновременно и интересно до безумия, и боязно до жути.

Незнакомец же протянул девочке руку и сказал:

- Дотронься, если желаешь знать.

Аккуратно, сгорая от страха и любопытства, ребёнок коснулся пальцами руки мужчины.

- Холодная, - тихо вымолвила девочка.

По спине деда прошёл озноб. Своими трясущимися пальцами он медленно стал опускаться к сапогу. Туда, где у него был припрятан нож. Он знал, что против мертвяка не подействует никакое оружие и всё равно на что-то надеялся.

- Дурёха, - беззлобно констатировал мужчина. - Естественно, она холодная. Мороз всё-таки. Возьми меня за запястье. Чувствуешь, как во мне жизнь бьётся?

- Чувствую, - ответил ребёнок.

- Значит, я никакой не мертвец, - сказал незнакомец, пряча руку.

Но в последний момент он, кажется, передумал. Быстро схватил девочку за запястье, от чего та легонько пискнула и повернул ладонью вниз. На нежной детской ручке, красной от мороза, ярко выделялось родимое пятно странной формы. Как будто кто-то сделал петельку ей на коже. Мужчине была знакома эта метка. И он знал, что та не несёт им ничего хорошего.

- Откуда у тебя этот знак? - холодным голосом, холоднее, чем ночной воздух, прошептал путник.

Лезвие ножа с треском вонзилось в дерево рядом с рукой незнакомца. Старик смотрел на него беззлобно, но решительно.

- Отпусти-ка ты её руку. Видишь, засмущал уже всю. Маловата она ещё для такого.

Мужчина повиновался и вернулся на своё место. Что бы ни скрывала эта странная пара - это было их дело и больше ничьё. До тех пор, пока это не приносит ему проблем.

Дальше они ехали молча.