Духи заснеженных равнин (СИ)

- А зачем ступать по морю? Кому вообще в здравом уме придёт такая идея? Море нужно, чтобы по нему плыть. Дальше и дальше, пока эта проклятая земля не скроется из виду. А там, может, островок какой встретится. А если нет, то всегда ко дну пойти можно. Всё лучше, чем здесь.

- Странные у тебя мечты. Но это неплохо. Хорошо мечтать. А то так вся жизнь в порядке и пройдёт. А вот я о море и не мечтаю. Мне бы оленинки жареной с картошечкой. Или супчику б какого похлебать. Супец-то повкуснее моря будет. Правда ведь?

- Правда, - согласился путник.

- Дядя, а до моря отсюда далеко? - вдруг подала голос девчушка.

- Не знаю. Из моих мест до моря никто не дохаживал. Да и здесь о нём только из сказок знают. Так что далеко, наверное.

- А сколько ты уже идёшь, дяденька?

- Тоже неведомо. Может, что год, а может и больше. Зима ведь - она безбрежная. Не успеешь понять, что закончилась, как снова ветры ледяные пальцы лижут. А лето... лето лишь поцелует в губы - и нет его.

- А откуда знаешь, что море есть? Раз уже столько шагаешь, а его всё нет нигде.

- Ну, скажем так, есть у меня пара знакомых, которым точно ведомо, где оно плещется...

- А-та-та-та-та-та-та, - вот такой вот замечательной тирадой прервал их старичок. - Не приставай к человеку, малявка. От твоего жужжания даже у глухого голова лопнет. Запомни: крикун беду кличет. Так что помалкивай. Лучше тряпочки возьми, поиграйся.

Ребёнок замолчал, обиделся. А дед лишь ухмылялся. Надолго ли? Детская обида - она как пёрышко. Дунет ветер и унесёт. А там уже снова щебетать станет - не уймёшь. Но хотя бы пара минут в тишине не помешают.

Но внучка подала голос много раньше, чем рассчитывал старик. И на то была причина.

- Деда, волки, - сказала она коротко.

Из чащи на людей смотрело множество голодных глаз. Сверкающие в ночи они впивались под самую кожу, снимая с неё слой за слоем в поисках мяса.

Дед до крови стегнул коня и тот припустил во весь опор. Как бы ни были быстры волки, но надежда оторваться от них теплилась в его груди. Волки были не менее голодны, чем люди и, наверное, уже порядком подустали от безуспешной ночной охоты. Лошадь же была добра, сильна и хорошо накормлена. Сил у неё тоже пока хватало. Дед не зря придерживал скотину всё это время. Ощутив свободу, она рванула вперёд, что было мочи.

С обеих сторон замелькали сосны и ели. Прежде чем стая запоздало кинулась в погоню, повозка успела оторваться от них на приличное расстояние..

Лошадь бежала быстро, как только могла, вкладывая в эту гонку не столько силу мышц, сколько саму жизнь. Но волки и не думали отставать. Им тоже было, что терять. Их жизнь и жизнь их приплода зависела от успеха этой охоты.

С обеих сторон приближались к телеге звери, постепенно зажимая беглецов в тиски.

Заметив это, дед ловким движением руки закинул внучку в телегу и прокричал:

- Эй, мореход, хватай рогатину! Будешь отбиваться! А я править буду.

Тень раздражения пробежала по лицу мужчины. Защищать себя он привык - это было довольно легко. Но сейчас старик практически отдавал ему на сохранение свою жизнь и жизнь внучки. Для путника это было в тягость.

Отпихнув девчонку в сторону, он схватил рогатину и крепко сжал в руках. Перспектива сражаться с волками, конечно, не радовала. Но и смерть не входила в его планы.

Перехватив своё оружие поудобней, он начал тыкать им в приближавшихся к телеге волков. По морде, по лапам, под рёбра. Он бил их всюду, куда только мог достать. Волки рычали, пытались ухватиться зубами за рогатину, ловко отпрыгивали из-под удара. И ни на толику не замедляли бега.

Этих усталых серых странников гнал вперёд голод. Что им какая-то рогатина? Выбей им глаз, перебей лапу, вспори живот - всё бесполезно. Никто и ничто на свете более не могло остановить стаю. Лишь только страх. Но волк не боялся человека. И потому человек не мог победить волка.

- А ну, ретивая, скачи так, чтоб искры из-под копыт выбивались! - кричал старик-доживала лошади. И лошадь скакала. Задыхалась, исходила потом, но скакала.

Странные то были волки. Умный зверь, не задумываясь, бросился бы на лошадь. И не потому, что в ней было больше мяса, а потому, что падёт лошадь - умрут и те, кого она везла. Странник знал, что волк - животное умное. Так почему же ни один из них ещё не догадался вцепиться лошади в бочину и повалить её на землю? Определенно, на уме стаи было что-то совсем иное.

В это время один из волков, вложив всю свою оставшуюся силу в последний прыжок, повис на краю телеги. Острые зубы клацнули прямо у Дары над головой. Девочка взвизгнула и закрыла лицо руками.

К счастью, волк настолько ослаб, что даже не смог втащить своё исхудавшее тело в телегу. Его лапы лишь беспомощно заскребли по дереву. Серый представлял собой жалкое зрелище, и мужчина легко скинул его с телеги. Волк со скулежом покатился по снегу и исчез где-то вдали. Видимо, у него даже не осталось сил, чтобы встать.