Духовная война

— Да, ты был совсем близко, – сказал я ему. На самом деле, я нырнул за живую изгородь, посмотрел, как он неуклюже протопал мимо, и пошёл туда, откуда он появился. – Я думал, ты легко меня догонишь, но я бежал сломя голову и спрятался в детском шалаше на дереве, пока всё не успокоилось. Его это удовлетворило. Эту историю он может рассказать.

***

— Сержант приставил пистолет к вашей голове и сказал, что застрелит вас, если вы двинетесь? – спросила Лиза, опуская только что прочитанные страницы.

Со времени тех событий прошёл месяц, и мы сидели за моим письменным столом возле бассейна в небольшом имении в Мексике, где мы вместе жили.

— Да, а что? – я поднял голову от ноутбука, посмотрел на озеро и горы и потёр глаза. – Что в этом странного?

— Не знаю, – сказала она, – звучит как-то театрально.

— Ему пришлось тянуться через всю свою тушу и поддерживать живот одной рукой, чтобы другой он смог достать пистолет. Это было не так уж театрально.

— Вы испугались?

— Чего?

— Ну, не знаю, э, что вам снесут голову?

Я пожал плечами.

— По-моему, это напугало меня меньше всего.

— Господи, какой вы странный человек.

Я снова пожал плечами.

***

На протяжении нескольких месяцев, что я жил в том маленьком курортном городке в Новой Англии, в моей голове начала формироваться идея, что может понадобиться третья книга – что есть ещё важные невысказанные вещи, и другие вещи, которые высказаны, но не полностью исследованы. Когда я закончил первую книгу «Духовное просветление – прескверная штука», я испытал облегчение, выведя её из своей системы и покончив с ней. Но это продлилось недолго. Вторая книга, «Духовно неправильное просветление», показалась на горизонте – мы написали и эту. И снова я почувствовал, что вывел её из своей системы, и больше не будет необходимости писать, то есть, что в итоге я покончил с учительством, переписками, писательством, и со всеми духовными вещами. Затем, за несколько месяцев до происшествия с полицией, это опять началось. Я ничего не вынашивал, но с самых ранних шевелений понял, что это выживет, и в конце концов надо будет писать третью книгу. Я не делал ничего, чтобы потворствовать этому – просто позволил сидеть в своей голове, пока оно само не умрёт либо останется жить.

Аргументом против написания третьей книги было то, что я давно уже был вне духовного настроя ума и учительского образа мыслей, и не жалел об этом. Я больше ни с кем не общался на эти темы, и это больше не присутствовало в моих мыслях. Оно вышло из моей системы и из окружающей меня среды, и ничто не предвещало, что я снова войду в мир человеческой духовности. Откуда взяться третьей книге?

Более того, моя собственная связь с человеческим состоянием до пробуждения стала настолько эфемерной, что я сомневался, что третья книга вообще возможна. Слишком выросла пропасть между парадигмами. Я даже уже не помнил, что из себя представляет жизнь на той стороне. Моя жизнь уже настолько отдалена от того, что большинство людей называют реальностью, что они практически не пересекаются. Я вижу людей так, как люди видят шимпанзе – с такого же эволюционного расстояния. Мои воспоминания о состоянии до пробуждения теперь так же далеки и имперсональны, как и воспоминания о втором классе. Я упоминал об этом постепенном распаде моей «личности царства сна» в обеих книгах. Тогда я ещё пытался удерживать связь, но после второй книги, я всё отпустил, и теперь она почти исчезла.

Одним из аргументов в пользу написания третьей книги было то, что это могло бы предоставить обрамление для моих действий – контекст, в котором я мог бы что-то делать, и причину для этого. Все контексты искусственны, конечно, но какая мне разница? Мне нравится жить, но веселее, когда есть во что поиграть. Одной из таких игр является записывание мыслей для воображаемой аудитории.

Итак, я заключил стандартную сделку со вселенной. Если ты хочешь, чтобы я написал книгу, выложи её передо мной, и я сделаю это. Я не собираюсь гоняться за ней. Я не собираюсь выдумывать, что писать. Это было бы искусственно и эгоистически. Я бы не смог так поступить, и из этой затеи ничего бы не вышло. Я ничего не знаю о том, о чём ты меня просишь, но я хочу ясного понимания между нами: если ты хочешь третью книгу, я напишу её, но это произойдёт лишь в единственном случае – если ты возьмёшь её организацию на себя. Вложи её мне в руки.