Духовное просветление — прескверная штука

Последователи дзэн, среди прочих, говорят об этой стадии, но в основном духовные учения считают нецелесообразным упоминать о тяжелом психологическом срыве. Люди ходят сладостей — совершенного знания, свободы от страдания и всякого такого, но никто не хочет платить за это. То, что происходит с Джули, и есть цена, или, по крайней мере, первый взнос. Простой факт заключается в том, что это кровавое месиво, а влюбленно-блаженная толпа не подписывается на такое. Они хотят просветления, которое не требует отказа от своего места среди сотоварищей-пловцов. Им не хочется перестать толочь воду и ускользнуть в полном одиночестве во тьму. Они хотят другого просветления, такого, где они могут оставаться в группе, поддерживать свои тщательно сконструированные личности и просто быть счастливыми. Желательно, очень-очень-очень по-настоящему счастливыми.

Мне счастье нравится не меньше, чем любому другому, но не счастье толкает человека на поиски истины. Это бешеное, лихорадочное, жадное, безумное желание перестать быть ложью, неважно, какой ценой — рая или ада. Это испачканные кровью клинки, гниющая голова Будды и принесение себя в жертву, а любой, кто говорит иное, продает то, чего у него нет.

Я никогда не сомневался, что сознательным намерением Джули было интервью со мной для статьи, но я определенно ни секунды не думал, что намерение Сонайи имеет какое-либо отношение к интервью. Впрочем, Сонайю нет смысла спрашивать, нужно просто подождать, как все будет разворачиваться.

Джули сидит рядом со мной, глядя пустыми глазами в окно и слегка дрожа. Входит Сонайя, берет ее за руку и мягко уводит. Она отведет Джули в одну из спален, сделает ей чаю и позволит ей отдохнуть. Конечно, для Джули ничего не кончилось. У нее впереди долгий путь. Вся ее жизнь целиком достигла в этом начале высшей точки. Она только что навсегда оставила проторенный путь.

Я отстегиваю микрофон и откладываю в сторону диктофон. Двадцать минут спустя возвращается Сонайя, садится рядом со мной на диван, где сидела Джули.

— Она поспит, — говорит она.

Сонайя скрипит диваном, усаживаясь в более расслабленную позу, закидывает ноги на кофейный столик рядом с моими и мы сидим молча — спокойные, счастливые, довольные тем, что наблюдаем за движущимся небом, и лениво гадаем, что будет дальше, но не беспокоясь, а зная, каждый по-своему: что бы ни пришло — все будет благом.

Но, эй, это же элементарно — все хорошо.

Видите, мои братья и сестры?

Это не хаос, не смерть —

это порядок, единство, план —

это вечная жизнь,

это Счастье.

Уолт Уитмен

(37) Почему бы и нет?

Духовное просветление

лежит рядом с пустым пакетом из-под молока

на оранжевом подносе в школьном кафетерии.

Оно лежит в канаве на траве

рядом с ржавеющим диском колеса.

Оно на пуговице, которая застегивает

левую манжету рубашки

до некоторой степени важного человека.

Просветление можно найти

рядом с лифтом на четвертом уровне

подземного гаража в аэропорту.

Ты можешь спросить своего пса о нем,

но, он, наверное, не даст его тебе.

Ищи его рядом с ручкой в кармане

красной жилетки девушки,

работающей в отеле,

но только по средам.

Просветление в багажнике, рядом с домкратом.

Ты можешь услышать его в скрипе дверной петли

в местной библиотеке.

Оно в ветерке, неслышно дующем

в кроне невидимого дерева.

Оно в промежутке между выдохом и вдохом.

Ты можешь найти просветление в церкви,

в той царапине на спинке скамьи перед тобой.

Ты можешь найти его в пустыне,

Как раз перед тем, как снова поднимется ветер.

Просветление — ничто,

Иллюзия — вот великое чудо.

Просветление было в твоей кофейной чашке,

перед тем как ты налил в нее кофе.

Теперь оно в твоей кофейной чашке.

Два целых две десятых миллиарда лет назад,

до того, как была создана твоя кофейная чашка,

просветление было в твоей кофейной чашке.