Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

В свидетельствах выживших можно различить три слоя^[992]. (1) Свидетели пытаются предоставить говорить самим фактам. Они смотрят на себя самих как на «инструменты событий»^[993]. Так, Эли Визель в Ночи свидетельствует о том, что случилось с ним и с его близкими от момента депортации до момента освобождения. Он, разумеется, избирает факты, но динамика их отбора ясна: тут говорит некто, дающий слово самим по себе невообразимым фактам. (2) Рассказчик лично вовлечен в то, о чем свидетельствует. Свидетельство не просто воспроизводит события, но само есть часть (жертва) событий, оставивших свой отпечаток на свидетельстве. Читатели Ночи не просто видят проходящую перед ними последовательность событий. Они также переживают то, как рассказчик все более превращается в жертву и «означается» теми событиями, которые он сам описывает, до тех пор пока и рассказчик, и читатель не увидят себя в конце концов в одном и том же зеркале: «Через три дня после освобождения Бухенвальда мне стало очень плохо из-за отравления пищей. Меня перенесли в госпиталь, и две недели я находился между жизнью и смертью. Однажды, собрав все свои силы, я сумел подняться. Я хотел взглянуть на себя в зеркало, висевшее на стене. Я не видел себя со времени гетто. Из глубин зеркала на меня глядел труп. Взгляда его глаз, уставившихся в мои глаза, мне никогда не забыть»^[994]. То, что происходило, и то, что произошло с рассказчиком, и сам рассказ — неотделимы друг от друга^[995]. (3) Свидетельство — это наставление. События, которые сами по себе ни с чем не сравнимы, становятся образом «мира», в котором находится сам слушатель или читатель^[996]. «Существование в концлагере научило нас тому, что весь мир в действительности подобен концлагерю: слабые работают на сильных, а если у них нет силы или желания работать, то пускай воруют или пускай умирают»^[997]. «Культура», или «цивилизация», как это принято называть, делается прозрачной вплоть до своей фундаментальной структуры:

Лишь теперь я понимаю, какой ценой заплачено за строительство древних цивилизаций. Египетские пирамиды, храмы и греческие статуи — каким чудовищным преступлением они были! Сколько пролилось крови на римских дорогах, в крепостях и на городских стенах. Древность — это чудовищный концлагерь, где хозяева выжигали рабам клеймо на лбу и распинали за попытки бегства! Древность — это заговор свободных против рабов!^[998]

Так опыт лагерей смерти стал «горизонтом интерпретации» для последующей жизни и критерием оценки новых ситуаций. Мы начинаем понимать, почему Эли Визель заступается за жертв массовых убийств в Камбодже, за вьетнамских беглецов на лодках, за забытых армян, за черных в Южной Африке, да и за все человечество как за потенциальную жертву ядерного Холокоста.

Библиография

Agus A., The Binding of Isaac and Messiah. Law, Martyrdom, and Deliverance in Early Rabbinic lieligiosity, Albany, 1988.

BarkatAli A., The Tragedy of Karbala and Martyrdom of Imam Hussain, Faisalabad — Huddersfield, 1984.

BAUMEISTER Т., Genese und Entfaltung der altkirchlichen Theologie des Martyriums, Bern etc.,

1991.

Bowersock G., Martyrdom, and Rome, Cambridge etc., 1995.

Cohen A., La Shoah. L’aneantissement desjuifs d’Europe (1933–1945), Paris, 1990. Dehandschutter B., Martyruim Polycarpi. Een literair-kritische studie, Leuven, 1979.

Die Entstehung der judischen Martyrologie, ed. J. van Henten et at, Leiden, 1989.

From Ashes to Healing. Mystical Encounters with the Holocaust. Fifteen True Stories Collected and Annotated, ed. Y. Gershom, Virginia Beach, Virginia, 1996.

Lancer L., Versions of Survival. The Holocaust and the Human Spirit, Albany, 1982.

Martyrium in Multidisciplinary Perspective, ed. M. Lamberigts & P. van Deun, Leuven, 1995. Martyrs and Martymlogies, ed. D. Wood, Oxford, 1993.

Massignon L., La Passion de Husayn Ibn Mansur Hallaj, Paris, 1975.

Nehf.rA., De ballingschap van het woord. Van de stilte in de Bijbel tot de stilte van Auschwitz, Baarn,

1992.

Noce С., II martirio. Testimonianzee spiritualita neiprimi secoli, Roma, 1987.

Schindler P., Hasidic Responses to the Holocaust in the Light ofHasidic Thought, Hoboken, New Jersey, 1990.