Духовные беседы

В предвечном совете Святой Троицы, по откровению, написано: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию» (см. Быт. 1:26). Не написано «сотворим людей или народы по образу Нашему», а сотворим «человека по образу Нашему и по подобию». И первый Адам, получивший это откровение, есть корень всего дерева, которое есть человечество. На этом корне мы зиждемся, и растем, и живем. И здоровье, и болезнь этого колоссального дерева отзываются на нас. Богом нам дана Божественная Литургия, совершая которую, мы постепенно проникаем в сферу Духа, где века сжимаются до потери своей долготы, где все события великого творения мира предстают нам как единый непротяженный акт. В Литургии можно действительно жить все человечество по духу Христа Бога. И это видение стало содержанием моей жизни, моего бытия.

Когда Господь заповедал Своим двенадцати ученикам пойти в мир, то ЧТО были эти двенадцать человек? И ЧТО есть мы здесь — одиннадцать человек? Но и мы можем быть орудием для служения миру и обрести чрез это свое спасение. Мы легко останемся едины, зная, что ничего нет большего и более близкого ко страдающему за весь мир Христу, чем то, что нам говорит Силуан. И когда мы будем едины, то крепость нашего места беззащитного, без забора, открытого для всех диких зверей, будет гораздо прочнее всех стен. И тогда наш монастырь может получить от Бога благоволение и благословение действительно послужить людям.

Учение старца в каждом его писании доходит до последних пределов. Так, о покаянии он говорит, что мы каемся, мы не безгрешны, поскольку мы не достигаем того состояния, чтобы жить все человечество как содержание нашей жизни. Это есть УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ ХРИСТА. Ее нельзя понимать как «универсализм познания», подобно тому как склонны мыслить некоторые из ученых: когда человек знает и христианство, и буддизм, и ислам, и Конфуция, и марксизм, и все прочее. Универсализм — это не знание различных аспектов человеческого бытия на земле, а любовь Христа, которая объемлет все. И любовь, которая казалась мне прежде чем-то недостойным и чувствительным, потом в моем сознании раскрылась как бытийная сила, соединяющая воедино. Отец любит Сына и, конечно, любит Духа Святого, и Сын любит Отца, и Дух Святой, от Отца исходящий, конечно, смотрит на Отца. Так, эта любовь есть вечное единство Святой Троицы, и в этом общении Ипостасей заключено абсолютное бытие Бога.

Итак, утвердившись в учении Силуана и в его видении, выраженном в простых словах, вы будете едино и будете радоваться этому единству; и будете знать, чему учить других людей, которым Бог еще не дал сего познания. И так мы сможем служить людям, принося им Слово Жизни, Вечной Жизни; и сами спасаться через это. И когда не будет между нами недоразумений и распада нашей жизни изнутри, то, имея эту силу единства в нас самих, мы сможем принимать других людей, обращенных в православие. И доколе мы едины, наше действие будет действительно действенным. А если мы будем распадаться, то не сможем совершать наше служение должным образом.

Когда мы начинаем говорить о Боге, то мы стоим на берегу великого океана. И нет конца этой жизни и слову. И вместе с тем каждое слово, по существу, должно отражать целое: так же, как Бог всегда един и каждое действие Божие представляет Его в полноте. Он не делится на частицы. А делим Его мы, потому что не в силах вместить всего. И вот знайте, что для меня сейчас ваше собрание является самым дорогим местом на земле; и о нем я думаю больше всего перед уходом. Молитва моя все эти тридцать лет была только о том, чтобы Господь услыхал молитву старца: «Даждь всем народам земли познать Тебя Духом Святым». Аминь...

Итак, всем я приношу мою просьбу: в этот важный момент жизни нашего монастыря как-то осознать, что мы призваны единым Богом и любовью к Нему. Спасибо, что вы слушали... у меня ослабело сердце и нет сил больше говорить. Я хотел бы говорить, как огонь, но не выходит. Я — угасающий уголь, да... Но когда этот огонь прикасается к нам, тогда мы становимся способными жить и ад, и Царство Отца...

Моя молитва о том, чтобы все мы любили и доверяли себя друг другу совершенно, кто бы ни был. Нет препятствий к доверию, когда мы едины в действии нашем.

(Братия поет кондак Пятидесятницы) «Егда снизшед языки слия, разделяше языки Вышний, егда же огненныя языки раздаяше, в соединение вся призва, и согласно славим Всесвятаго Духа».

Беседа 4: О даре единства, о человеке в этом мире и о национализме [198]