Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа

«Он нужен не мне, а одному замечательному человеку. Умный юрист и хороший человек, который может позволить себе не взять очень дорого за услугу».

Дуня не собиралась больше ничего объяснять, но почему-то через несколько минут все же набрала:

«Есть такие договора, в которых оговаривается график свиданий с ребенком, если родители в разводе. Бывшая жена одного моего друга шантажирует его встречами с сыном. И я хочу помочь. Но у меня, как назло, нет таких знакомых(((ведь это надо не просто составить договор, но и как следует напугать судебным разбирательством бывшую в случае отказа дать разрешение на общение с отцом. За такое мало кто возьмется. За разумное вознаграждение».

* * *

Как это могло сочетаться в одном человеке – вот ведь загадка. И что общего у Дульсинеи, которая с таким энтузиазмом грузится чужими проблемам, с Ильей Безупречным, который совершенно точно знает цену каждой вещи в поле его зрения. Не складывается пасьянс. Или у Вани, словами Тиныча, неполная информированность. Уж больно факты разрозненные. Если не сказать – противоречивые.

«Умный юрист и хороший человек – это несочетаемое сочетание, Дульсинея».

А потом вдруг по какому-то наитию дописал:

«У меня есть друг, он очень грамотный юрист. И я могу убедить его обуздать его волчью натуру и пару часов побыть хорошим человеком для другого хорошего человека. Поговорить с ним?»

Пауза в ответе была ощутимой. Иван успел обругать себя снова дураком, напомнил о намерении удалить ее номер и вспомнил, каким занятым и замотанным выглядел Славка при последней встрече. А еще убеждал себя, что в задержке ответа виновата плохая связь.

«Правда есть?»

Иван помахал логике и здравому смыслу рукой и окончательно пустил события на самотек.

«Ракитянский Ростислав Игоревич. Когда вернешься из гольф-клуба в гостеприимные объятья быстрого интернета – погугли. Он довольно успешный адвокат по гражданским делам. Правда, ломит за свои услуги космический ценник, но это я возьму на себя».

«Поговори с ним, я буду должна. И спасибо».

Да неужели? Тобольцев дожил до этого светлого часа?

«Не верю своим глазам, что читаю это))) Напиши еще раз, а лучше два. А я пока наберу Славу».

Следующее сообщение Иван прочел уже после переговоров с Ракитянским. Завершившихся, к огромному изумлению Ивана, предложением встретиться и обсудить вопрос.

«Все-таки наглый автостопщик в тебе неискореним, несмотря на маму – учителя музыки. Царицы два раза не повторяют. Но ты можешь перечитать!»

Тобольцев вспомнил растерянный взгляд и редкие веснушки на светлой коже. Ничего в той девушке от ехидной царицы не было. Эх, надо было ее тогда поцеловать. Чисто на реакцию посмотреть. Сейчас бы так нос не задирала. Хотя в этом случае могло бы уже и не быть никакого «сейчас». Есть такие девушки, с которым один поцелуй может поменять все. А есть те, с которыми ничего не значит и сотня. Несмотря на какие-то странные псевдофилософские мысли в голове Иван поймал себя на том, что улыбается. Все-таки – улыбается.

«Я смотрю, ты окончательно вжилась в роль царицы. Чего ты там мне должна, уточни? А на Славу напал необъяснимый приступ благотворительности, и он согласился меня выслушать. Вечером переговорю с ним лично. Он даже про деньги спрашивать не стал. Прямо не узнаю Славика)»