Думай как шпион: Как принимать решения в критических ситуациях

Месяц спустя после 11 сентября к жизни вернулся и я. Мы с женой отправились в путешествие на Средний Запад. Мы увиделись с семьей и друзьями. Мы вспомнили о том, что по-настоящему важно. Вспомнили о том, почему важно то, чем мы занимаемся.

Затем настало время вернуться в округ Колумбия. По дороге в аэропорт мы попали в пробку. Пробка была достаточно серьезной, чтобы мы могли опоздать на самолет. В аэропорте была длинная очередь на проверку, поэтому жена оставила свои сумки со мной, а сама встала в короткую очередь, пронеслась через охрану и поспешила к самолету, чтобы задержать вылет.

Я подтолкнул сумки вперед. Посмотрел на часы. Медленно двигался по направлению к багажной ленте. Наконец, загрузив багаж, дождался указания и прошел через металлодетектор.

Сотрудник службы безопасности поднял руку. Попросил меня остановиться и снять обувь. Ему было не больше 20. Вероятно, его первые недели на этой работе. «Без проблем», — ответил я и отдал ему свои туфли. Он указал на стул и попросил сесть.

В зоне безопасности все было новым. Новые люди, новые процедуры, новая техника. До архитектурных изменений и огражденных дорожек дело еще не дошло, поэтому люди и машины располагались на одном пространстве. Новым вещам становилось в нем тесно.

Стул, на который я сел, втиснулся между новыми аппаратами для поиска взрывчатых веществ. Вероятно, сотрудники сидели на нем во время перерывов. Сюда его поставили потом и, скорее всего, по ошибке. С этого места мне был хорошо виден экран тестовой машины.

Круглые образцы, которыми проводят по ткани, загружаются в приемник. На экране — таблицы с буквами и цифрами. C4. TNT. PETN. И так далее. Около 12 типов взрывчатых веществ. Я скучал в ожидании.

Сотрудник службы безопасности встал рядом с машиной и провел образцом ткани по моим ботинкам.

В этот момент меня осенило. В последний раз я надевал эти ботинки четыре месяца назад, на тренинге по обращению со взрывчатыми веществами. Еще до 11 сентября. До того, как в аэропортах стали проверять обувь на наличие взрывчатки.

Сердце стало биться чаще, зрение сузилось. Всплеск адреналина замедлил течение времени.

Думай! Но это было непросто.

Потому что я не хотел думать. Я хотел двигаться. Адреналин подстегивал мой сердечный ритм. Участилось дыхание, мускулы напряглись.

Телу хотелось двигаться. А это не сулило бы ничего хорошего: двинься я сейчас, и это приведет всю охрану аэропорта прямиком ко мне.

Поэтому я остался сидеть. Сделал глубокий вдох и попытался думать.

Вниз по краю ботинка, через резиновую подошву, снова наверх. Словно в замедленной съемке. Круглый образец ткани собрал множество микроскопических частиц. Собрал остатки взрывчатых веществ с моего ботинка.

Назревал конфликт. Конфликт, у которого может быть целая цепь последствий.

Быть пойманным на Среднем Западе с остатками взрывчатки у сканера в аэропорту — в этом не было ничего хорошего. Это плохо для моего желания быстро вернуться в Вашингтон. Плохо для моей жены, которая пытается задержать самолет. Плохо для моей карьеры в ЦРУ.

Мне нужна была стратегия.

Я посмотрел в будущее — на конфликт со службой безопасности, который вот-вот последует. И на то, что случится позднее. На последствия ошибки, которой я надеялся избежать.

Я смотрел на то, что случится после конфликта, — на результат, которого я хотел. А затем стал думать в обратную сторону. От желаемого результата к настоящему моменту.

Через несколько секунд зона безопасности будет закрыта. Все внимание будет обращено на меня.

Десять секунд. Молодой сотрудник досмотра поместил круглый образец ткани в тестовую машину.

Я снова обратился к результату, которого хотел.

Пять секунд. Я стал думать в обратную сторону — от желаемого результата к настоящему моменту.

Одна секунда.

Я разработал стратегию.

В этот момент аппарат по выявлению взрывчатых веществ засветился.

Информатор, который врал, пошел на контакт добровольно. Обычно я это ценю. Добровольцы помогают сэкономить время. С их помощью ты получаешь информацию быстрее и быстрее переходишь к ее исследованию. Ты двигаешься вперед быстрее.

Только не нужно делать это слишком быстро. Добровольцы — самый легкий способ разоблачить тебя. С их помощью разведывательная служба противника может раскрыть твою личность. Или, хуже того, подсунуть тебе двойного агента.

Когда я проверил его биографию, ничто не вызвало у меня подозрений. Но это еще не значит, что он не двойной агент. Возможно, он просто делает свою работу хорошо.

В первый раз я сделал все как полагалось. Назначил встречу в общественном месте. Потом перенес ее в другое место.

Я уже был внутри ресторана, когда он вошел. Он сел за стол, как мы и договаривались. Я заставил его ждать некоторое время, взяв паузу, чтобы проанализировать информацию, полученную после его прихода.

Он был одет в дешевую, но хорошую одежду. Или он не пытается никого впечатлить, или не может себе этого позволить. Поношенные ботинки, слегка грязные от ходьбы. Он сидел на стуле так, будто предпочел бы стоять. Словно ему хотелось двигаться.