Думер

Зря вчитывается, все равно ничего не найдет. В газетах Медведевых поздравляли с получением статуса «Поставщика двора его императорского величества» и с открытием первых точек в столице. В книге родов — и вовсе дежурная информация.

— Ничего толкового ты не найдешь, — сказал я, когда волосы журналистки начали спадать мне на лицо, а затылок придавила скрывающаяся за кожанкой грудь.

Нефедова никак не отреагировала и, только дочитав все, что было открыто, отстранилась. Но не просто отстранилась, а еще и очень ловко выхватила со стола газеты, смахнув монетки.

Вернувшиеся помощники только развели руками — видимо, не нашли на стеллажах того, что искали.

— М — да, с инфой как — то совсем скудно, — сказала Нефедова. — Ладно, мужики, работаем как есть. В конце концов, трупик оживляет программу, а у нас их несколько. Отснимем пробный фрагмент на всякий случай. Не пойдет, тогда уже в студии наговорю.

Я наблюдал с едва скрываемым любопытством. Выдавать, что про Медведевых и их криминал у меня сведений более чем достаточно, не торопился. Ментам вот рассказал — и чуть не поплатился. Избирательнее с таким нужно. А журналисты вообще люди сомнительные… Может, и прав был адвокат Иванов, и это Нефедова на него лозунгами бросается? Хотя нет: сам признал, что семью выселил, с точки зрения этики тут полуправд быть не может.

Шли приготовления. Один из мужчин устанавливал камеру, другой, длинноволосый, помогал Нефедовой выставить свет и наполнить столы книгами и газетами так, чтобы это смотрелось максимально антуражно. Да, спору нет — в библиотеке обстановка была уютная и атмосферная.

— Работаем, — дал команду оператор.

И тут Нефедова заговорила. По — другому, совсем не так, как общалась до этого. С нотками прожжённого баритона, с интонацией, с эмоциями. Быстро, но четко и по делу.

— Ужасы Петербурга. Типичный «минутовский» сюжет. Закрепляется новая тенденция: убивать бизнесменов не ночью, а средь бела дня. Убивают здесь, прямо на Фонтанке, в здании палаты адвокатов. Если точнее, совершено покушение на Бистрюкова Олега Евгеньевича. К несчастью — совершено успешно, совершено громко и дерзко. Предприниматель, менталист и по совместительству юрист Бистрюков был взорван, внимание, в кабине лифта. Взрывчатка была вмонтирована неизвестными в переговорное устройство и предположительно была активирована на расстоянии с радиопульта. Но вот еще что. Одновременно со взрывом, прямо перед зданием палаты адвокатов был застрелен его личный водитель. Рядом с ним обнаружены тела пятерых мужчин, у троих из них найдены удостоверения частной охранной организации «Апполон». «Апполон» в свою очередь напрямую принадлежит графам Медведевым. Сам Бистрюков, на минуточку, также работал с Медведевыми, представляя сеть лавок «Дары Колумбии». Кем были убиты и какое отношение к взрыву имели так называемые сотрудники «Апполона», пока неясно. Ясно другое — все чаще жертвами криминальных разборок становятся одаренные. Все чаще перестрелки происходят в русле «свои против своих». Все чаще не боятся убивать днем, а не ночью.

Сказанное лилось на одном дыхании, без пауз и заминок. Нефедова говорила это прямо, не читала с бумаги. Библиотечный антураж действительно здесь был разве что для фона, выдержки из газет ей не пригодились.

Зато для меня репортаж пролил много нового. Вот почему Нефедова ввалилась именно сюда — отсняла материал на месте происшествия, а потом рванула в ближайшую библиотеку, чтобы проверить информацию по Медведевым. Надо признать, чуйка у нее хорошая — не каждый журналист догадается сопоставить факты и копать «верха», а не выяснять личности убитых. Молодец, соображает. Но вслух сказал другое.

— Пресненько, — с кислинкой протянул я.

— Ха, еще учить меня будешь, — высокомерно ответила Нефедова, вставая.

— Учить, может, и не буду. Но про Медведевых — пресненько. Могла хотя бы про нелегальный труд у них на производстве упомянуть. Или про подкупленных ментов.

— Чего — чего… — приблизилась она ко мне и нависла над столом, уперевшись в него руками — на сей раз напротив меня. Кожаная куртка была слегка расстегнута, за ней проглядывалась полупрозрачная черная кофта в крупную сетку, за ней — черный лифчик.

— Подкуплены, говорю…

— Это — то как раз нормально, а что за нелегальный труд? Ты чего вообще рыл здесь под Медведевых?

Она словно только сейчас начала воспринимать меня всерьез. Не как тень, не как функцию.

— Ну, как — никак я у них в рабстве побывал. Хочу знать, кого при случае «благодарить».

— В рабстве? У Медведевых?

— У их бандитов на Лиговке. Там вообще — то десятки рабов акрий обрабатывают, если ты не в курсе. И что — то я очень сомневаюсь, что не в курсе.

— Не врешь? — надавила она.

— В милиции так же спросили. А спустя пару звонков собирались собственноручно привезти меня обратно к медведевским. Сказали, что рабства у нас в стране нет, и вообще я сам к ним устроился.

— Очень хорошо. Отлично. То есть плохо, конечно! — машинально поправила себя Нефедова и тут же махнула рукой напарникам. — Ребята, пишем!