Думер

Плетений? Ах, ну да, читал об этом в библиотеке. Одаренные способны плести отточенные заклятия. Этакий эталон, простой и надежный в использовании. Не изобретать велосипед, а применять уже общеизвестные плетения.

— Без, — ответил я. — Хотя не уверен. Я и плетениям — то не обучен.

— Ты меня удивляешь, — покачал головой Григорий. — Ты как из рабства сбежал, ёлки!

— Ну а ты сам, — переключился тему я. — Обучался этому своему дару? Универ окончил?

— Неа. Я бросил учёбу, когда понял, что девчонки, которые там учатся, носят туфли без каблуков.

На этом мы и затихли. Аристократ то ли задумался о чем — то своем, то ли стал гадать, что со мной не так. Наверное, предположил, что я какой — то мигрант из Сибири или еще откуда. И пусть думает — все лучше, чем подпускать его к правде. По крайней мере, не сейчас.

А я думал об Атласе. Где — то в глубине, конечно, всплывала досада, что теперь наши с ним пути разошлись, и возможно навсегда. Но я бы не смог его найти даже при всем желании, а он… что ж, его право не показаться в свет.

Приехали. Перекресток, рядом с которым находился неформальный андеграундный клуб «Молоко», был уже забит машинами, и Григорий остановил свою «бэху» подальше.

Разносящийся рок был слышен даже с улицы, хотя само «Молоко» находилось в подвале. На входе — трое накачанных мужиков в черных майках. Григория они явно узнали, а вот меня пропускать отказались.

— Он со мной, — нетерпеливо рявкнул им аристократ, и нас пропустили.

Внутри было антуражно. Стены, полные плакатов, фотографий, автографов и «приветов» от посетителей. Отдельно от клубной зоны находился маленький бар с несколькими столами — давка была такая, что тяжело даже просто стоять. Узкие коридоры, обилие людей. А музыка уже орала.

По пути Григорий непрерывно пожимал руки знакомым и обменивался парой фраз.

— Дуй в зал, Думер, — прокричал мне в ухо Григорий. — Я сейчас с корешами найдусь, и вкипитярим! А пока давай для рывка…

С этими словами аристократ вытащил из кармана куртки флягу, отпил и протянул мне. Отказываться не стал — что бы там у него ни было налито, трезвому в этом месте оттягиваться — то еще испытание. Или срабатывало то, что я не привык к таким заведениям и пока чувствовал себя некомфортно.

Жидкость была незнакомая. Не спирт — нечто иное, близкое к зелью. Я прямо чувствовал, как пищевод становится холодным, как нечто неизвестное начинает колбасить меня изнутри, разгоняет кровь.

Ох, лучше бы это был спирт. Ноги стали ватными, онемели, казалось, еще немного, и упаду. В голову тоже ударило. Григорий же, посмеиваясь, затолкнул меня на танцпол и прокричал напоследок что — то вроде: «Двигай ближе к сцене».

А на сцене жарили настоящий панк. Это даже походило на стереотипное, старомодное представление о панк — роке: прыгающие молодые ребята, их корчащиеся фигуры, мотания башкой, истошные вопли в микрофон. И все это вместе создавало энергетику, которую дичайше подхватывала толпа.

Не помню, сколько прошло времени, когда мне начало нравиться. Еще считанные секунды назад ты чувствовал брезгливость от потных тел — и мужских, и женских, — которые касаются тебя со всех сторон, потому что помещение клуба довольно небольшое, к тому же душно. И вот уже ты прыгаешь вместе с ними, машешь руками и подпеваешь песням, слов которых не знаешь. Похоже, неизвестный напиток Григория вштырил меня не на шутку.

В ушах звенело, сердце билось как после спринта, но я чувствовал себя в своей стихии. Расслаблялся, забывал обо всем, сливался с толпой и наслаждался. Подумал, что подобная музыка в моем мире популярностью уже не пользуется, по крайней мере не у широкой публики; я и сам предпочитал в роке что — то менее крикливое, но энергетика заряжала до невозможного. Даже ноющие помехи микрофонов вполне укладывались в здешнюю среду.

А потом на сцену вышла другая группа — «Багровый адамас». Теперь я понял, куда на самом деле звал меня Григорий. Он действительно вернулся, но не на танцпол, а на сцену, в качестве первого гитариста.

Глава 29

Теперь со сцены изливался олдскульный хэви — метал. Хотя «олдскульным» он был только для меня, и песни из нового презентуемого альбома «Адовое семечко» толпа принимала на ура. На сей раз слов не знал не только я, и это не мешало подхватывать ритм и. Впрочем, отдельные композиции явно исполнялись не первый раз.

А еще концерт сопровождался не иначе как магией. Магией хэви — метала, сказал бы любой закоренелый металлист. Но не только в ней дело. Участники «Багрового адамаса» заставляли гитары искрить, а по потолку клуба расходились цветомузыкальные волны — эффектнее всякого диско — шара. В зависимости от настроения песен, музыканты меняли спецэффекты от тревожных и мрачных — вроде сверканий молний и заволакивающего черного дыма — до позитивных и светлых. Не знаю, сколько зелий и солей требовалось на такое представление, но к колбам музыканты прикладывались изрядно. А пару раз что — то закинули и в зал — светящуюся пыльцу многие ловили ртом.