Думы боярина

«Все-таки знает владыка, раз спрашивает. Видимо, дошли вести с Углича. Или Засецкий успел сболтнуть? А может – Геласий? Тоже ведь митрополитом-то сделался не далее как после возведения Иова. Значит и Варлам… А, была-не была».

– Тут еще кое-что есть. – зашептал Шуйский. – Как сказывал гонец, Нагие приказали государева дьяка убить – Михайлу Битяговского. Оговорив, записали сына его в душегубцы наряду еще с двумя – будто бы они Димитрия жизни лишили – да и дали о том клич. Жители-то и кинулись искать убийц царевичевых. А заодно и дьяка порешили, да с ним еще нескольких.

– Господи! Да ведь этого теперь за всю жизнь не отмолить! – ужаснулся митрополит, истово крестясь. – Верно ли сие?

– Гонец сказывал, – пожал плечами боярин.

– Да неужто люди-то там совсем без креста? – продолжал креститься владыка.

– Нагие все. Их дело. Привиделось, что убили царевича. Не разобравшись решили, по праву своего места. А ведь помимо царицы остальные ее родственники, которые в Угличе-то, и вовсе никто. Ни званий, ни чинов до недавнего времени сроду не имели.

– Так царица приказала-то?

– Будто бы. Спознаюсь когда, там видно будет.

– Стало быть, в монастырь ее теперь?

– А куда еще? Знамо дело.

– Ты уж, боярин, по правде там дело верши, не торопко. Не усердствуй лишка-то, ежели увидишь, что напраслину на кого возводят – не бери на себя грех, не упрямься. А по поводу царевича я вот что тебе скажу… – митрополит глубоко вздохнул. – Вряд ли кто лишил его жизни. Тем более дьяк и его сын. Им что за резон? Выше своих мест они все равно не поднялись бы, а других в Угличе нет. Ежели только со стороны кого послали. Но – кого?

– Годунов…

– Борис? Не до царевича ему, поверь. Сейчас он при государе. Обласкан им как никто иной, выполняет наказы и поручения царя. Сестра его Ирина – царица. Куда еще лучше? Со шведами еще бьется, пытается Нарву возвратить.

– У Феодора нет наследников.

– Так и у деда его тоже долго не было царевичей-то.

– Если Феодор вдруг умрет бездетным, государем кто сделается? Димитрия как брата его…

– Теперь уже нечего об этом толковать, боярин.

– … а потому иных искать надобно будет. Вот тут Годунов-то и …

– Как бы нас кто не услышал, – митрополит старался говорить совсем тихо, – но если с этой стороны подходить, так и тебя, Василий Иванович, можно рассматривать как имеющего здесь свои интересы. Ты ведь из Рюриковичей, боярин? А? А Романовы? По крови они стоят выше Годуновых. Как-никак, Феодор-то наполовину Юрьев-Романов будет. Так что не ищи в этом направлении, боярин, а то запутаешься. Лучше смотри на месте, что там и как. Сначала постарайся вызнать что-нибудь без особых понуждений. Глядишь, и поверят тебе, скажут правду. А уж пытать – самое последнее дело. Не спеши с этим. Крутой норов покажешь – отвернешь от себя тех, кто не подлежит пытке-то. Вот так.

– Владыка, определи меня куда-нибудь на ночь. Одного чтоб. Надобно мне обдумать кое-что.

– С этим беды не возникнет. Укажут тебе место, никто до утра не потревожит. Отправишься, небось, с рассветом?

Шуйский в ответ пожал плечами:

– Видно будет.

Оставшись один, Василий Иванович глубоко задумался над теми наставлениями, что услышал от владыки Варлама.

К чему эти напутствия о ласковости со свидетелями? Ведь проще простого – первого же загнать к палачу в застенок, а другие пусть слышат. Тогда сговорчивее будут. Не посмеют хвостом юлить да душой кривить. Но нет – не понуждай, говорит. Уговор-то в таком деле силы не имеет – поймут слабость, так враз обведут вокруг перста. Даже не успеешь и понять, что к чему.

Обыск нужен повальный, это ясно. Только вряд ли многое он даст – сомнительно, чтоб до царевича допускали всех, кого ни попадя.

Сперва надо будет с Волоховой свидеться. Еще с Суздаля мы с ними знались, хоть позже и стал за нами догляд Годунова, да умели мы хоронить концы. Что случилось там, на уделе? Видела ли Василиса то сама или неведомо ей о том? Суздаль!.. А ведь Гришка Годунов разбирал суздальские судебные тяжбы в одно время с ним, Шуйским. Только Василий Иванович ведал делами Владимира. Может, Волохова и с ними имеет связи?..

Думы одолевали Шуйского.

«Хотели мы царевича-то подготовить, да-а. Пытались, было, сделать государем, да вовремя спохватились – совсем малец. Не стали в это дело влезать. Позже, выступая за развод Феодора с Иринкой, нам было все равно – кого государь выберет себе новой женой? Если бы позже родилось дите, Димитрию уже не быть государем – ему на веки вечные только уделом править. Годуновы тоже не у дел. Пытались двух зайцев разом убить. За что и поплатились.