Dung beetles

— Лишь животная похоть. — Вынуждена была согласиться девушка.

— Вот и я о том. — Поддержал ее он. — Любовь и секс два абсолютно не связанных понятия. Нет, я не спорю, это светлое чувство является катализатором соития, но лишь из-за своего комфорта. Ты же можешь заняться сексом без любви?

— Ну могу. — Вынуждена была согласиться она.

— И даже получить от этого удовольствие можешь?

— Теоретически, да.

— Не юли! — Погрозил ей пальцем Артём. — И теоретически и практически можешь.

— Ладно, просто да. — Сдалась она.

— Вот. А с любимым человеком все то же самое будет просто нежней и приятней, так?

— Получается, ответив всего на два вопроса, можно точно понять, любишь ты человека или нет? — Задумчиво спросила Лариса.

— Именно так, вот только ответить на них очень сложно.

— Не вижу ничего сложного. — Пожала плечами девушка. — Комфортно? — Да. На амбразуру прыгнешь? — Легко! — Все! — Любовь!

— А теперь все то же самое, только конкретно на этот вопрос и предварительно нагрузив свои ощущения шелухой совместной истории. — Попросил Артём, Лариса задумалась. — То-то же! — Через пару минут молчания сказал он. — Не такие простые это вопросы.

— Угу. — Нахмурилась девушка. — Если любовь не причина, а лишь украшение похоти, получается… — Она удивленно посмотрела на Артёма.

— Догадалась?

— Кажется, да, но хочу чтоб это ты сказал.

— Пожалуйста. — Согласился он. — Получается, что украшения можно менять, на интерес, жажду новых ощущений, каприз, в конце концов.

— Как много можно придумать оправданий для блядства. — Перебила Лариса.

— Можно! — Открыто и весело засмеялся Артём. — Только для его оправдания не обязательно так сильно заморачиваться, достаточно вспомнить, что в природе лишь два существа всю жизнь проводят только с одним партнером: лебеди-неразлучники и рыбки клоуны, а у все остальных не двуклеточных и не однополых…

— Но мы же homo sapiens! — Перебила его Лариса. — Разумные существа!

— Вот я о том и говорю! — Засмеялся Артём. — Что мы, разумные существа, почему-то до сих пор думаем о любви не как о порождении разума, а как о производной от животной похоти. Словно мы и не sapiens вовсе, а до сих пор какие-то erectus.

— И все равно, это не оправдывает измен.

— Так я ведь и не ищу им оправданий! — Продолжая смеяться воскликнул Артём.

— А что?

— А то, что любви на поводке не бывает! И без разницы: кто-то тебя на него посадил, или ты сам на него добровольно посадился, суть привязи от этого не меняется. Ну год счастливо посидишь, ну два, или пять, потом никуда не деться: твое внутреннее «я» начнет требовать свободы — такое естественное желание для любого живого существа, и ты начнешь с собой бороться, ломая через коленку свои желания и, тем самым, иссушая любовь до привычки. Далее либо развод, любо серые будни с супружеским долгом и, при наличии смелости, поиск счастья на стороне.

— Не получается у меня проследить твоей логики. — Спустя пару минут молчания сказала Лариса. — Комфорт, с одной стороны, и жертва, то есть крайняя степень дискомфорта, одновременно.

— Так и есть. — Подтвердил он.

— Не вяжется. — Мотнула головой девушка.

— Наоборот, все очень хорошо вяжется. Комфорт и жертва, как инь и янь, аверс и реверс. Без двух сторон нет одной медали.

— Типа добро и зло?

— Именно. — Подтвердил Артём. — Любви нет без желания все отдать и смелости все взять.

Лариса замолчала задумавшись. Она смотрела на огонь и покачивала бокал. Артём невольно залюбовался девушкой, ее простой, не броской красотой, аккуратным носиком, изгибом открытой шеи и, особенно, глазами в которых отражался играющий в камине огонь. Он молча смотрел на нее и удивленно ловил себя на мысли, что сейчас ни о чем не думает. Не просто ни о чем не думает, а не хочет о чем-либо думать вообще: смотреть на нее и все.

— Что-то не вяжутся у меня твои рассуждения с твоей верой. — Неожиданно, разбудил его голос Ларисы.

— В смысле? — Артём тряхнул головой.

— Следи за руками. — Усмехнулась заметив его движение она. — Вышень, Веды, Законы Рита.

— Ах вот ты о чем! — Догадался Артём. — О телегонии вспомнила?

— Разумеется. — Кивнула Лариса и хитро посмотрела на него.

— То что вспомнила — молодец, но, если уж быть совсем точным, явление «первого самца» описывается не только в Ведах, но и Торе, Коране, даже Библии.

— Тем более. — Хотела что-то добавить Лариса, но Артём погрозил ей пальцем и она замолчала.

— Но ты забываешь о том, что во времена писания данных текстов, соитие подразумевало зачатие, а во всех перечисленных источниках речь идет именно о кровосмешении.

— Но телегония…. — Попыталась возразить Лариса.

— Не торопись. — Снова остановил ее он. — Телегония подразумевает, в том числе, и обычный контакт. Ты это хотела сказать?

— Да.

— А про мужчин там ничего не сказано? — Хитро прищурившись спросил Артём.

— Н-нет, кажется.

— Не допускайте чужеземцев к дочерям вашим ибо совратят они дочерей ваших и растлят души их чистые. — Процитировал Артём. — Да, про мужчин ни слова. Согласна?

— Согласна, только…