Dung beetles

— Сказать «люблю», значит пообещать человеку сделать все возможное ради его комфорта, в том числе и в ущерб своему.

— Угу, кажется поняла. — Кивнула девушка. — Викой никто не делился, она просто осуществляла свое желание, а Олег с этим согласился, в ущерб своим чувствам, так как если бы он не согласился, Вике было бы не комфортно от ее неудовлетворенного желания. Бедный мальчик и злая тетя Вика. Так?

— Практически. — Засмеялся Артём. — Только я бы не сказал, что Олег был против.

— Все были «за», все получилось классно и все счастливы! — Воскликнула Лариса. — А если бы Вике понравилось, а Олегу нет, и она захотела бы регулярно повторять подобные эксперименты, да еще и без Олега? Надолго бы хватило их такого светлого и комфортного чувства?

— Логично. — Согласился Артём. — Только ты забыла об одном: не взаимной любви не бывает.

— Почему это не бывает? — Немедленно перебила его Лариса.

— Хорошо, уточню: бывает, но не долго, или это маразм.

— И сразу маразм! — Возмутилась Лариса.

— А разве не маразм, сжигать себя на бесперспективном направлении?

— Но есть же неподконтрольные чувства! Есть страсть!

— Все чувства подконтрольны разуму. — Не согласился Артём. — Если он есть. — Тут же поправил он себя.

— То есть ты вовсе места для чистого чувства не оставляешь?

— Не контролируемого разумом?

— Именно.

— Не оставляю. — Согласился Артём.

— А боль, например.

— С болью-то как раз проще всего. — Усмехнулся он. — Легкую боль можно просто перетерпеть, а если боль очень сильная, мозг сберегая себя просто выключает все, пока боль не пройдет.

— А при сильном страхе, разум сковывает движения чтоб тело не наделало с перепуга чего лишнего? Так получается?

— Типа того. — Согласился Артём.

— Скука смертная. — Пожала плечами Лариса.

— А выть под окнами значит весело? — Усмехнулся он.

— Тебя послушать, так любовь это бухгалтерская книга, где аккуратно записывается, кто сколько раз пошел на встречу и переступил через себя в угоду желаний партнера.

— Утрируешь. — Сделал замечание Артём, но девушка продолжала не обратив на его замечание ни малейшего внимания.

— Так вот почему на берегу она так легко его подколола — спал не на своем месте! Они меняются! Сперва она поэкспериментировала, потом он! И давно у них так?

— Завидуешь?

— Ни чуть!

— А зря. — Без тени усмешки ответил Артём.

— Еще чего. — Фыркнула Лариса.

— Олег и Вика познакомились в пионерском лагере, еще детьми, а поженились сразу по достижении положенного возраста. С тех пор друг без друга ни шагу. В сексе они экспериментаторы еще те, но всегда вместе, при этом их взаимное чувство столь основательно и полно, что решение одного никогда не вызывает дискомфорта у другого.

— Ну прям какую-то фантастическую идилию нарисовал! — Натянуто засмеялась Лариса. — Откуда такие познания об их личной жизни?

— А откуда взяться дискомфорту, если и в общении у них нет закрытых тем? — Вопросом ответил Артём. — А спал тогда Олег здесь, в беседке, один, а Вика в доме потому что ей было здесь холодно.

— Ладно, пусть так, но познания-то откуда?

— Олег рассказал.

— Вот так просто, взял и рассказал?

— Да. Я просто спросил, а он просто рассказал.

— Все-то у тебя просто! Вот так вот — бах! И все просто!

— А чего сложного в элементарной честности по отношению к одному единственному человеку?

— Ну и где здесь честность? — Снова вспылила девушка. — Говорить «люблю» одному и одновременно засматриваться на другого!

— Ты снова смешиваешь понятия. — Возразил Артём. — И, если уж говорить о честности, не менее бесчестно обещать свернуть горы и достать звезды до свадьбы, а потом, после, напрочь забывать о своих обещаниях.

— А мне не нужны свернутые горы и дефицитные звезды! — Окончательно разозлилась Лариса.

— Вот и я о том. — Тем же спокойным тоном перебил ее Артём. — Не нужны мне горы и звезды, просто не сажай меня на поводок и не мешай вкушать жизнь большой ложкой познавая все ее грани, в том числе и те, на которые кто-то кем-то когда-то названный авторитетом наложил запрет.

— То есть создавай мне комфорт в ущерб своим чувствам?

— В том числе. — Кивнул Артём. — Ты видимо не услышала, говоря о том, что любовь это комфорт, я сказал, что это во-первых комфорт, а раз есть первое, значит есть и второе. И опять: чувства подконтрольны разуму.

— И что это за второе? — С нескрываемым сарказмом спросила Лариса.

— Готовность жертвовать собой ради любимого человека. — Просто, словно это нечто само-собой разумеющееся, ответил Артём.

— А третье есть? — Помолчав некоторое время спросила она.

— Нет.

— То есть это все? Комфорт и жертва?

— Именно. — Подтвердил Артём.

— А как же желание?

— Ты имеешь ввиду похоть?

— Почему сразу похоть? — Лариса снова говорила спокойно. — Желание, обычное желание ласки, нежности, ну и томление, естественно, куда уж без него.

— Лишь красивые определения для одного и того же явления заложенного в нас природой: необходимость воспроизводства.

— Ну и что из того, мы же люди, разумные существа и…

— Именно из-за того, что мы разумные существа. — Перебил ее Артём. — Банальная похоть украшена любовью. Убери разум, что останется?