Dung beetles

— Весело. — Кивнул Артём.

— У нас в школе учителя английского языка не было, и она раз в неделю к нам из района моталась. — Продолжила Лена. — Уж не знаю, как ее заставляли, но «любила» она нас, безмерно. Приедет, наорет, трояки расставит и уедет. Вот и снилось мне, что Петр Сергеевич, который у нас вел физику, черчение и алгебру с геометрией.

— Какой универсальный учитель. — Прокомментировал Олег.

— На селе это нормально. — Отозвался Артём. — У нас тоже учителя по два-три предмета вели.

— Так вот. — Продолжила Лена. — Снится мне, что Петр Сергеевич на экзамен прийти не смог и его подменила эта грымза, Нелли Самуиловна.

— А разве учителя могут принимать экзамен по непрофильному предмету? — Спросил Виктор.

— Вообще, по идее, нет, но в страду, могли и просто оценки расставить. — Ответила Лена. — Вот мы значит сидим в классе, входит эта грымза и говорит, что сперва будет конспекты лекций проверять, это по черчению-то, теорию! А мы никогда никаких конспектов не делали, так, какие-то кулачки и балки рисовали и все. Мы ей дружно — какие лекции! а она — знать ничего не знаю, по учебному плану должны быть конспекты лекций, кто не покажет — банан и никакой пересдачи. А я думаю, ни фига себе, в универе биохимию без конспектов с первого раза сдала, так неужели я этой грымзе какое-то черчение не сдам! — Девушка наклонилась вперед и демонстративно стукнула себя кулачком по коленке. — А потом вокруг посмотрела, а все взрослые такие, Янка вообще с мужем пришла, да и я уже не ребенок. Вот я и встала: что за произвол, говорю, где это видано, чтоб учитель английского конспекты по черчению требовал! А она как заорет, и на меня с кулаками, что мол я подрываю программу партии по сбору картофеля требуя чтоб крепкие рабочие руки Петра Сергеевича царапали отметки в журнале, а не управляли картофелеуборочным комбайном, и вообще, нечего мне тут делать, ее время отрывать, дояркам английский язык не нужен. А я ей кричу — сама ты доярка! Короче, сцепились мы и, что самое противное, из класса никто за меня не вступился. Но тут меня Лариска и растолкала.

— Да уж, вполне себе бред-бредовый. — Констатировал Олег.

— Да нет, дорогой. — Не согласилась Вика. — Подобный бред и в нашей школе присутствовал. Не всегда, но бывало, причем не только учителей, но и все старшие классы снимали с занятий и, в страду, недели на две, а то и дольше, на уборку картошки, или сахарной свеклы какой.

— А я не ездил. — Просто сказал Артём.

— Поему не ездил? — Удивилась Елена. — Сколько я помню, посещение было обязательным и строго учитывалось.

— А вот не ездил и все. — Так же просто ответил Артём. — Когда-то, пока отец еще над колхозом председательствовал, я маленький был, нас просто не брали, а потом, потом просто не ездил.

— И что, тебе за это ничего не было? — Недоверчиво продолжила Лена.

— Почему не было, было: к директору на ковер — что за саботаж, но этим все и закончилось.

— А что ты ему ответил? — Не отставала Лена.

— Да ничего не ответил. — Все тем же будничным тоном закончил Артём. — Посоветовал ему исключить меня из пионеров и посадить в тюрьму.

Лариса засмеялась и зааплодировала. — Смело! Только не глупо-ли?

— Глупо? — Откровенно удивился Артём. — Я пришел в школу учиться, а не собирать картошку на чьих-то полях за технически и морально устаревшими комбайнами. Кстати, когда на меня попытались давить, каким-то письмами куда-то, записями в личное дело и прочая, я так и сказал, что либо я, пока все пашут в поле, спокойно сижу в библиотеке и ко мне никто не лезет, либо я пишу в ЦК партии, что у нас ничего декларируемого в отчетах нет, а вместо комбайнов местные власти эксплуатируют детский труд. Как до Великой Октябрьской Социалистической Революции у нас, или в капиталистических странах до сих пор. — Артём развел руки в стороны, повернулся к Ларисе и оттопырил нижнюю губу.

— И тебе поверили? — Лариса пальчиком прижала оттопыренную губу Артёма.

— Конечно поверили! — Воскликнул он. — Время тогда было такое: ранний Горбачев, критика партии, письма детей. Катя Лычева, помнит кто-нибудь такую? — Обратился Артём ко всем присутствующим.

— В Америку ездила. Что-то там письмо кому-то написала и ее пригласили. — Ответил Олег.

— Именно. — Кивнул Артём. — А есть здесь кто-нибудь настолько наивный, что думает, будто раньше никто из детей писем не писал? — Он выдержал паузу, все молчали. — Вот то-то, писали, только эти письма дальше КГБ не отправлялись, сразу из почтового ящика на Лубянку.

— С чего ты так решил? — Спросил Виктор.

— Да был у нас один деятель. — Махнул рукой Артём. — Я тогда во втором классе был, а он, соответственно, в шестом. Мы вместе в школу из деревни ходили, вот он и написал письмо немецкому канцлеру, очень хотел своего деда найти, про которого ему родители рассказывали.

— Немецкому? — Уточнила Лена, Артём кивнул. — На немецком? — Девушка недоверчиво выгнула бровь, Артём рассмеялся.