Дура LEX

И еще одно немаловажное обстоятельство: мы с Людой не виделись четыре года, а на момент встречи в Югославии (если она все же состоится) наша разлука приближалась бы к пятилетнему юбилею. А что, если наши отношения не сложатся? Она же не сможет в таком случае просто взять и вернуться в Харьков. Родители, друзья, профессия — все останется в прошлой жизни. Да, она получит свободу, но нужна ли она ей? Люда не еврейка, не диссидентка, ей вполне комфортно живется в Советском Союзе, во всяком случае, она не задыхается там так, как задыхался я. Самостоятельно ответить на все эти вопросы я не мог. Я не сомневался, что Бернис Голден может помочь мне в этом.

Я позвонил по телефону, указанному в рекламе, и назначил встречу. Решил ничего не говорить Бернис: раз она видит и прошлое и будущее, пусть сама догадывается, зачем я пришел. Я никогда до этого не ходил к гадалкам. Члены Общества скептиков к гадалкам не ходят, разве что для развенчания очередной мошенницы. Помню, в парке Шевченко в Харькове мы с друзьями повстречали толпу цыган. Одна цыганка прицепилась к нам — позолоти ручку, погадаю. Известный остряк Марик говорит: «Хорошо. Ответишь на вопрос — дам пять рублей». Она ему: «Задавай вопрос, красавец, я все о тебе знаю». Марик подумал и говорит: «У меня сейчас хер в левой штанине или в правой?» Нас спасло то, что мы были юны и быстры — цыганка подняла такой крик, что весь табор бросился расправляться с нами.

Нет, такие вопросы я задавать Бернис не собирался, хотя, честно говоря, меня подмывает его задать каждой гадалке. Я шел на встречу, заранее зная, что напрасно потрачу двадцать пять долларов, а это для меня была большая сумма — чуть больше тратилось на бензин в течение целого месяца. Я уже предвкушал ее глупое воркование про разбитое сердце, про блондинок и брюнеток, идиотские инструкции по возвращению утраченной любви. Может, развернуться и ну ее на хер? А с кем мне тогда поговорить, с кем поделиться? Все-таки она в таких делах женщина опытная, может, чего умное и скажет.

Бернис жила в Амхерсте, неподалеку от университетского кампуса. Постучал, мне открыла молодая женщина. Я понял, что это не Бернис, — фотография Бернис была напечатана в «Спектруме». Женщина попросила меня подождать в приемной. Я сел и начал разглядывать фотографии и газетные вырезки на стене. Конечно, повсюду история с «Кодаком»: Бернис с дирекцией «Кодака», Бернис в цеху, где прогремел взрыв, Бернис навещает в больнице жертв взрыва. Были и другие регалии — дипломы каких-то тайных обществ и лож, письма благодарности от чуть ли не коронованных особ, отчеты о выступлениях Бернис на конференциях по черной магии и прочая трахомудия.

Наконец ассистентка пригласила меня войти в кабинет. Закрыв за собой дверь, я остановился. Первое впечатление было от запаха — повсюду курились какие-то стебли и свечи. Напротив меня, у окна, стоял большой стол, за которым восседала большая женщина с распущенными черными волосами. Губы ее были ярко накрашены. Она приветливо улыбнулась и протянула мне руку: «Бернис». Я тоже представился. Затем уставился на ее руки с длинными-предлинными алыми ногтями. Поднял голову, улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ, жестом пригласила сесть напротив.

— Чем я могу тебе быть полезна? — спросила Бернис.

— Бернис, я прочитал о вас в «Спектруме» и понял, что вы очень опытная женщина. Мне нужен совет опытного человека, а не гадание, в которое я, увы, не верю.

Бернис опять улыбнулась и сказала:

— Я всего лишь гадалка. Поэтому я раскину карты Таро — то, что я умею делать и делаю всегда.

— Не стоит, Бернис. Я не верю картам.

Но Бернис меня не слушала. Она уже начала раскладывать на столе большие диковинные карты. Я не помню, просила ли она меня прикасаться или «сдвигать» колоду. Я сидел и смотрел на картинки. Какое отношение они имели к моей жизни? Как они сейчас выпадут, кто руководит этой игрой? В углу кто-то крякнул. Я повернул голову и увидел зеленого попугая, сидевшего на ветке довольно большого дерева, растущего из кадушки. Клетки я не увидел — он был на свободе.

— Я знаю, зачем ты пришел, — сказала Бернис.

— Зачем?

— Ты ждешь встречи с женщиной, с которой долго не виделся. Она с твоей родины. Так?

— Дальше, Бернис.

— Вы встретитесь, и в сентябре она будет в Америке.

— Бернис, мне придется многое сделать, чтобы это сбылось.

— Я знаю.

— Мне будет трудно?

— Да.

— Как я это сделаю?

— Еще не знаю. Ты сам еще не знаешь. Но я точно знаю, что ты поедешь за ней не один.

— Кто поедет со мной?

— Твой друг.

— Это необходимо?

— Не знаю, но так говорят карты.

— Мы будем счастливы?

— Вы должны встретиться, и вы встретитесь.

— Мы будем счастливы?

— Иногда.

— Мы долго будем вместе?

— Не имеет значения. Вы встретитесь, и она приедет в Америку.

— Бернис, я хотел бы пользоваться вашими услугами, готовясь к этой операции.

— Нет проблем. В следующий визит принеси план действий. Также альтернативные планы. Я хочу знать все.

— Карту принести?

— Не надо. К твоему приходу карта будет висеть на стене.

— Сколько я буду вам должен за ваши услуги?

— У тебя нет денег, с тебя нечего брать.