Дура LEX

Айлин пошла наверх и через минуту спустилась с альбомом фотографий. Она села рядом с Бесликом и развернула альбом. Айлин сама была великолепной наездницей и даже была тренером по выездке, когда училась в колледже. В Буффало у Айлин остались две лошади и пони, по которым она очень скучала. Айлин раскрыла альбом и начала показывать Беслику свои фотографии — Айлин на лошади, на пьедестале почета, когда ей вручают кубок за первое место на чемпионате графства Эри, Айлин получает кубок за третье место на чемпионате Вест-Нью-Йорка, снова на лошади, но уже берущей барьер. Беслик с восторгом смотрел на фотографии. Он не спешил, любовался каждой фотографией, рассматривал детали, цокал языком от удовольствия. Никогда я так внимательно не рассматривал лошадиные фотографии Айлин, как их рассматривал Беслик, а одна из ее лошадей меня вообще чуть не убила, когда галопом понесла в конюшню и я еле успел пригнуть голову, а иначе быть мне тем самым майнридовским всадником. Беслик задавал Айлин вопросы про лошадей, а я переводил. Сколько какой лошади лет? Как часто Айлин тренировалась? У многих ли в Америке свои лошади? Сколько стоит хорошая лошадь? Затем Беслик предложил Айлин вступить с ним в бизнес — он будет присылать ей ахалтекинцев, а она их будет в Америке продавать.

— О, ахалтекин! — воскликнула радостно Айлин. — Судовольствием! Вот таким бизнесом я занималась бы! А вы можете доставать ахалтекинцев?

— Я, девочка, все могу, — гордо сказал Беслик. — Переведи, что она клевая баба и мы еще вернемся к этому разговору.

Я начал переводить и осекся. Левая штанина Беслика задралась и из-под нее выглядывал электронный браслет. Я начал отвлекать внимание Айлин от юго-восточного направления — того, где поблескивал браслет. Глазами я показал Беслику на левую штанину, и он ее послушно одернул вниз.

Уже в постели Айлин сказала мне, что Арнольд, несмотря на страшную внешность, очень милый и приятный парень, ничуть не похожий на брайтонских разряженных эмигрантов.

Когда я утром спустился на кухню, все уже были в сборе — Айлин, Крис и Беслик. Айлин жарила яичницу, а Беслик с Крисом ели хлопья с молоком и разговаривали.

— Хороший у тебя сын, — похвалил Беслик. — Рассказал мне про Америку кой-чего.

— И что же, Крис, ты рассказал Арнольду?

— Он меня спросил, кто президент Америки. Я ему сказал, что Клинтон. Он спросил меня, богатый ли Клинтон, и я сказал, что не знаю. А Арнольд сказал, что зачем же становиться президентом, если от этого денег не будет. — Все это Крис сказал по-английски.

— Крис, ты только что разговаривал с Арнольдом по-русски, пожалуйста, продолжай по-русски.

— Мне кажется, у нашего гостя весьма примитивное представление о том, как работает наша политическая система, — сказала Айлин. — Думаю, что оно настолько примитивное, что объяснять ему что-либо нет смысла. Неужели у всех русских такие же представления?

— У многих, но можно ли их за это винить? В течение семидесяти лет они жили при самом дебильном режиме.

— Наоборот. Они жили при таком дебильном режиме именно потому, что имеют такие представления о власти. И если их представления не поменяются, жить им при дебильном режиме еще столько же.

— Арнольд, ты знаешь «Бородино»? — спросил Крис Беслика.

— Какое Бородино?

— Стихотворение Лермонтова «Бородино». Папа сказал, что все культурные люди знают «Бородино» наизусть.

— Нет, Крис, я не знаю «Бородино», но мой сын точно знает. А я знаю другие вещи, которые мало кто знает.

— Какие вещи?

— Я знаю все о лошадях. Я сразу скажу, какая лошадь больная, а какая здоровая. Когда я был маленький, как ты, я с отцом на неделю в горы уходил. Я знаю, как разжечь костер, как содрать шкуру с оленя или медведя, как приготовить еду. Я могу мясо сырым есть.

— Мама, дай Арнольду сырого мяса. Он сказал, что может есть мясо сырым.

— Он шутит, Крис. С чего бы ему сейчас есть сырое мясо, когда я готовлю для вас всех яичницу?

— Мама, я никогда не видел, чтобы человек ел сырое мясо. Ну дай ему хотя бы маленький кусочек.

— Крис, ты видел, как едят сырую рыбу в японских ресторанах? В некоторых ресторанах подают маринованное сырое мясо, это считается деликатесом.

— О чем это они? — спросил меня Беслик.

Я перевел.

— Я бы хотел сейчас суши, — сказал Беслик. — Ты не можешь съездить в какой-нибудь кабак и привезти суши?

— Бес… Арнольд, во-первых, я должен ехать в офис, во-вторых, японские рестораны утром закрыты. Я думал, ты поедешь со мной, с ребятами встретишься.

— Нет, сегодня я хочу отдохнуть. Телик посмотрю. У тебя есть кассеты с русскими фильмами?

— Что-то есть. — Я подошел к полке с кассетами. — «Полосатый рейс» есть. Смотрел?

— По-моему, смотрел лет тридцать назад. Что еще?

– «Трактористы», «Весна на Заречной улице».

— Это еще что за херня?

— Арнольд, Крис еще не ушел. Я же просил тебя не ругаться. Это очень старые фильмы, но мне нравятся. Я иногда их смотрю. В общем, вот тут лежат все кассеты, смотри что хочешь.

— Борис, ты не оставляешь гостя со мной, не так ли? — спросила Айлин.