Дура LEX

Коля зашептал что-то на ухо Левану, Рома со Славиком поднялись, бормоча:

— Relax, everything is OK.

Илья тем временем выскользнул за дверь.

Я подошел к Айлин и тихо ей сказал:

— Спасибо, очень своевременно.

— Ты тоже убирайся к ебене матери, — злобно ответила Айлин.

Она стояла подбоченясь и смотрела, как встают и уходят, не попрощавшись, наши гости. После того как все вышли, она повернулась к Беслику:

— А ты убери за собой и отправляйся в свою комнату. Больше ты друзей сюда не приводишь. Ты также больше не разговариваешь по телефону. Ты гость и веди себя как гость. А не нравится — иди обратно в тюрьму. А ты, Борис, переведи дословно все, что я сказала. Слово в слово. А будешь играть гребаного дипломата — я попрошу Криса перевести.

— Айлин, успокойся, пожалуйста.

— Переведи все слово в слово, Борис. Я презираю тебя. Ты наложил в штаны — настолько ты боишься этих русских бандитов. Но я американка и могу сказать все, что мне вздумается. Я не собираюсь терять достоинство из-за подонков. Мне наплевать на твоих мафиози, и мой тебе совет — будь таким же гордым, как я. Крис, спустись. Мне нужна твоя помощь.

Крис, который, не сомневаюсь, выслушал всю мамину тираду целиком, с готовностью сбежал вниз и исполнил весьма вольный перевод этой тирады:

— Беслик, убери осколки бокалов и иди к себе в комнату. Почисть зубы и помой лицо. Мама запрещает тебе пользоваться нашим телефоном, а если твои друзья еще раз здесь соберутся, мама позвонит в полицию. Моя мама американка и не позволит русским издеваться над ней. И папа тоже уже американец, и я американец.

— Осколки, адвокат, ты сам уберешь, я тебе не слуга. Если жена позвонит мусорам, тебе пиздец, так ей и скажи. И ей пиздец тоже. Телефон мне нужен, только попробуй его у меня забрать.

Беслик пнул ногой большой осколок стекла и пошел в свою комнату.

— Крис, что он сказал? — спросила Айлин.

— Он сказал, что осколки должен убрать папа, потому что он не наш слуга.

Айлин подошла к Бесликовой комнате, забарабанила в дверь и заорала:

— Ты, сукин сын, немедленно убери осколки, или я позвоню в полицию!

Беслик вышел из комнаты и посмотрел на Айлин, потом на меня.

— Ну, что, замочить вас всех сразу, что ли?

Я понял, что «мочить» он нас не будет. Весь его вид говорил, что этого просто не произойдет. Я сказал:

— Замочи нас, Беслик. Я думаю, у тебя есть секунд тридцать на это, не больше. — Я взял телефон и нажал «91». — Смотри, Беслик, все, что мне нужно, это нажать последнюю «единицу». Мне даже не нужно ничего говорить — в полиции увидят, откуда поступил звонок. А еще они услышат наши крики. Ты даже нож не успеешь взять на кухне. Тебя же уже один раз арестовывали в Америке. Понравилось?

— Я не буду убирать, — тихо сказал Беслик и пошел обратно к себе в комнату.

Я взял веник и совок и начал подметать осколки. Айлин села на ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж, прижала к себе Криса. Большое коньячное пятно расползлось на светлой обшивке стула. Крис подошел ко мне и стал помогать убирать посуду. Шепотом он сказал:

— Это правда, что Арнольд обещал тебя с мамой убить?

— Конечно нет, Крис. С чего ты это взял?

— Я не знаю всех слов, которые Арнольд говорил, но я так понял. Сначала я подумал, что он собирается нас всех мыть, он же сказал «замочить». А потом ты сказал про нож. Я боюсь, папа. Давай скажем об этом маме. Она американка, она знает, что надо делать.

— А я кто, по-твоему?

— Ты из Харькова.

— Крис, что ты мелешь? Я уже давно американец.

— Папа, давай скажем маме, что сказал Арнольд.

— Мама уже все поняла. Не нужно ее расстраивать еще больше.

Я выкинул осколки в мусорное ведро, и мы пошли спать на второй этаж.

— В хорошее дерьмо мы вляпались. Как ты думаешь выбираться из всего этого? — спросила уже в кровати Айлин. Она обняла меня. — Давай я позвоню в полицию, его тут же заберут. Поверь — в этом его вина, ты сделал для него больше, чем должен был.

— Айлин, ты сама говорила, что людей убивают каждый день. Некоторых в Бруклине убили приезжие русские киллеры. Они делают свою работу и исчезают. Их отпечатков пальцев нет в системе, оружие скорее всего было когда-то украдено. Их не поймают никогда.

— Ты думаешь, все настолько серьезно?

— Нет ничего хуже, чем сдать кого-то в полицию или ФБР. Это то, что не прощают и не забывают.

— Позвони Розену, может, он даст какой-нибудь совет. Он тебя втравил в эту историю, пусть он тебя из нее и выпутывает. Мы так жить дальше не можем.

Я позвонил в Москву Розену и рассказал ему о безобразном поведении Беслика, попытался объяснить, что его протеже ставят меня под страшный удар. Исаак выслушал и ответил, что из Москвы ему разбираться с Бесликом и Леваном трудно.

— Честно скажу, реально помочь ничем не могу, — сказал он. — Ты должен их тоже понять — ведь если они вернутся без бабок, то я не знаю, где им будет лучше — в американской тюрьме или здесь, в Москве, на свободе.