Дура среднего возраста

Начали подъезжать гости. Никто и не сомневался, что первым появится Гений. По случаю праздника его длинные волосы, обычно торчащие в разные стороны, оказались аккуратно причесаны, сам он был приодет в костюм наподобие Данилкиного. То есть, в соответствие с молодежной модой. Не по возрасту, конечно, но очень мило. Гений рядом с Данилкой, и правда, выглядел, как старший брат.

– А где же моя ненаглядная церберша Валентина? – первым делом поинтересовался он, с вожделением разглядывая накрытый стол.

– Валентины в Париже, – сообщил Гению Комаров. – У людей тоже должен быть праздник.

– Отличненько! Значит, никто на меня не заругается, если я чего-нибудь утащу со стола! – Гений сглотнул слюну и зашарил глазами по закускам.

– Я заругаюсь, – Любаша показала Гению кулак.

– Ну, тогда пойду на кухню и стащу чего-нибудь из холодильника.

– Не получится. Там у холодильника дежурит Евдокия, сестра Валентины. Ей дано указание, как только у холодильника появится длинноволосый фраер, бить его поварешкой по лбу.

– Беда какая! Ну, что за люди вокруг! Дайте, хоть выпить чего-нибудь на аперитив.

– Сдается мне, что ты и без аперитива голодный, – заметила Любаша. – Ладно уж, возьми чего-нибудь.

– А мне можно? – спросил Данилка, направляясь к столу.

– И мне? – поинтересовался Комаров.

– Вот мужики, ну что с вами делать. Ешьте уже.

Следом за Гением на такси приехала Валерия. Она вошла в гостиную на негнущихся ногах, чувствовалось, что хождение на высоких каблуках для нее в новинку. Валерия тут же дополнила собой парад уже имеющихся в доме практически голливудских красавиц. На взгляд Любаши, девочка, конечно, была несколько полновата, но эта была такая пикантная полнота в стиле Мерелин Монро. Зато от лица Валерии трудно было отвести взгляд. Любаша тут же представила, насколько красива её мать, и сильно разволновалась.

При появлении Валерии Гений оживился, перестал жевать и начал стрелять глазами в её сторону. Рядом с ним тут же нарисовался Комаров и чего-то такое ему сказал, после чего Гений сник и уставился в темное окно.

Познакомившись со всеми, Валерия прибилась к Магде, и они принялись щебетать на немецком.

Марина и лучший программист «Галактики» Фёдор Панкратьев оба явились в шикарных смокингах. Вера, мать Марины оказалась внешне очень даже интересной женщиной. Конечно, не такой красавицей, как её дочь, но с чертями в глазах и острым языком.

– Ну, здравствуй, змеюка подколодная! – сказала она Любаше, когда Марина их познакомила.

– И тебе не хворать! Ядовитая…, – Любаша запнулась, подбирая слово, необходимо было ответить в том же духе. Однако ничего лучше поганки в голову не приходило, а на поганку Вера могла бы обидеться.

– Гадюка, – подсказала ей Вера.

– Почему гадюка?

– Ну, не жаба же!

– Наверняка, не жаба, – ответила Любаша, разглядывая Веру. – Пить будешь?

– А то! У тебя Мартини есть?

– А то!

Во время этой беседы к ним подошла ослепительная Валерия.

– Любовь Владимировна, а можно и мне Мартини, – попросила она. – А то вино уж больно кислое. Как вы только такое пьете?

– Ох уж эти взрослые, – вставил свое слово Фёдор Панкратьев. – Вечно пьют всякую гадость. Правда, Марина?

– Точно! – согласилась с ним Марина. – Любовь Владимировна, я тоже Мартини хочу.

– Марин, ты меня можешь звать просто Любаша.

– А я? – поинтересовалась Валерия. – Могу вас Любашей называть?

– Конечно, можешь.

– Помнится, песня такая была «Только баба Люба понимает меня!», – сказала Вера. – Я тебя буду баба Люба называть.

– Да, ради бога! Данилушка, сынок, иди, я тебя с твоей сестрой познакомлю.

– Чего? – Лицо Данилки выражало крайнее недоумение. – Какой еще сестрой?

– Вот. Знакомься. Марина твоя сестра.

– Ух ты! Хорошая сестра, симпатичная. Вы с отцом её в детдом отдали, или её цыгане выкрали?

– Ничего подобного. Как ты мог такое подумать? У вас с Мариной только папаша общий.

– Ага, папаша Альбертик, – рассмеялась Марина. – А мамулька у меня своя собственная, – она обняла Веру и чмокнула её в макушку.

– Фигассе! – Данилка посмотрел на Веру. – И как мне вас теперь называть, мама моей сестры Марины?

– Зови меня просто, баба Вера!

– Какая ж вы баба? Вы красивая. Как мама моя. Да уж, у папочки губа не дура. Буду вас звать просто Вера. Можно?

– Можно, деточка, тебе все можно. Ох, баба Люба, хорошего ты парня воспитала. Хитрый, аки лис. Подлиза.

На звонки интеркома ворота и двери открывали Магда с Валерией, которым очень понравилось это занятие. Они и открыли ворота ещё одному гостю, совершенно нежданному. Нежданному и нежеланному. Когда в гостиной появился Альберт Тарасов тоже при полном параде, а именно в смокинге, который, несмотря на его грузную фигуру, сидел на нем, как влитой, воцарилась тишина.

– Картина Репина «Не ждали»! – объявил Тарасов.

– Алик! Ты пришел испортить нам Новый год? – поинтересовалась Любаша.

– Я пришел его украсить! Сына, иди, обними папочку.

Данилка растерянно поглядел на Любашу. Та кивнула, а чего еще ей оставалось делать? Данилка неуверенно подошел к отцу и протянул ему руку для рукопожатия, однако Тарасов отстранил протянутую руку и обнял сына.