Дурак умер, да здравствует дурак

– Тогда идемте, – пригласил сенатор. – Ведите нас, Боб.

Мы гурьбой вошли в тесный кабинетик Боба, расселись, и последующие двадцать минут Карен, Герти и я выступали трио, соединив наши короткие рассказы в одно связное повествование.

Глава 42

– Это – одна из самых невероятных историй, какие я когда-либо слышал, – сказал сенатор.

– Все до последнего слова – правда, – ответила Герти.

– Нет-нет, я вам верю, – молвил сенатор. – Невероятно другое – то, что в наши дни, в двадцатом веке, творятся такие вещи, и никто не может положить этому конец. Кровная месть, мафиозные убийства, похищения ни в чем не повинных людей прямо с порога. Нет, это непростительно.

– Вопрос в том, можно ли это остановить, – сказал я.

Сенатор повернулся ко мне.

– Если бы я мог вам ответить, мистер Фитч! – воскликнул он. Мне даже не пришлось просить его не называть меня Фредом. – Если бы мог заявить, что здесь, в этом кабинете, вас ждет готовое решение. Но, боюсь, это невозможно.

У нас уже есть пухлая папка со сведениями о братьях Коппо. Полагаю, они у нас в первой десятке, верно, Боб?

– Кажется, под номерами семь и восемь, – ответил молодой человек.

– Впрочем, это неважно, – продолжал сенатор. – Главное – добиться результата. Нам очень хотелось бы увидеть эту парочку за решеткой. У нас тоже есть список десяти наиболее опасных преступников, как в ФБР. Но это значит лишь, что мы уделяем им особое внимание. Когда предоставляется возможность, покупаем сведения, пытаемся найти свидетелей, готовых дать показания...

– Мы готовы дать показания, – заявила Герти. – Правда, Фред?

– Конечно, – ответил я.

– Э... видите ли, – сказал сенатор, – не все так просто. Братья Коппо могут позволить себе нанять лучших защитников. А с чем вы пойдете в суд? У вас есть какие-нибудь улики против них? – Он повернулся ко мне. Только слова какой-то весьма темной личности, именующей себя профессором Килроем. Вы даже не можете представить его в качестве свидетеля, который под присягой подтвердил бы то, что рассказывал вам. У вас нет ничего, кроме слухов и пересуд.

– А стрельба? – спросил я. – А преследовавшая меня машина? А телефонные звонки?

– Доказательства? У вас нет ни доказательств, ни подтверждений, ни свидетелей, – сенатор грустно улыбнулся и, подавшись ко мне, продолжал: Я очень сожалею, мистер Фитч, честное слово, однако таковы факты. Наше правосудие защищает уголовников куда ревностнее, чем их жертв, но демократия не может действовать иначе.

– Почему? – раздраженно спросила Герти. – Почему мы не можем попросту бросить всех этих Коппо в тюрьму и избавиться от них?

– Вы действительно хотели бы сделать это, мисс Дивайн? Давайте заменим слова «преступник» и «жертва» на «обвиняемый» и «обвинитель». Маленькое семантическое упражнение, но заметьте, как сразу же меняется дело.

Правосудие защищает преступника, а не жертву. Вы правда хотите, чтобы было иначе?

– Я понимаю, что вы имеете в виду, сенатор, – сказал я. – И думаю, что вы правы. Но это – отвлеченные рассуждения, а тут – живое дело. – Я осторожно хихикнул. – Гиблое дело, так сказать.

– Я вам сочувствую, мистер Фитч, – ответил сенатор, – И очень хотел бы предложить вам более радужные виды на будущее, но это было бы нечестно.

Вы видите, как нам тут нехватает людей, но, даже будь у нас полный штат и достаток денежных средств, мы и тогда могли бы только скрести по поверхности. Конечно, можно спровадить в места не столь отдаленные всю первую десятку уголовников, но за их спинами тотчас вырастут десять таких же. Поверьте мне, мистер Фитч, уголовная статистика прямо-таки ужасает.

– Это не просто статистика, – ответил я.

– А что, если я дам свидетельские показания? – спросила Герти. Меня похитили, это не слухи и не пересуды.

Сенатор одарил ее грустной улыбкой.

– Опять же, есть у вас улики, свидетели? Вы можете опознать братьев Коппо как ваших похитителей?

– Те люди, которые меня сторожили, звонили Коппо по телефону.

– Вы способны это доказать? Употребление в речи имени собственного еще ничего не значит, мисс Дивайн, – сенатор откинулся в кресле и развел руками. – Уж простите, что беру на себя роль адвоката дьявола, но я хочу, чтобы вы знали, с чем мы столкнулись. Враг неуловим, и его очень грамотно представляют поверенные.

– Что же нужно, чтобы победить? – спросила Карен.

– Откровенно говоря, для этого нужны деньги, – ответил сенатор. – В большинстве случаев мы обязаны успехом тем сведениям, которые покупаем и за которые платим. К примеру, знай мы наверняка, кто из полицейских стоит на довольствии у братьев Коппо, можно было бы обойти их и обратиться к честным офицерам, поставить ловушки и поймать мздоимцев с поличным. Если бы мы могли заплатить осведомителям и выведать имена похитителей мисс Дивайн, предложить одному из них награду за свидетельские показания... – он развел руками. Мы это делаем, но в час по чайной ложке. Медленно обрубаем щупальца, но голова спрута, похоже, остается в целости и сохранности.

– А Коппо знай себе охотятся за Фредом и за мной, – вставила Герти.