Дураки, дороги и другие особенности национального вождения

Кроме того, на участие в рейде, как называли автопробег газеты, были поданы заявки от одной английской автомобильной фирмы и от бельгийского завода «Металлуржик» – на три автомобиля.

Пилотом третьего из них в отчаянной борьбе за место сумел стать красивый француз – Шарль Годар. Водительский опыт у него был менее солидный, чем у остальных, но его бурный темперамент, а главное, фанатичная страсть к вождению сметали все преграды.

Годар был антиподом Боргезе, но их объединяло одно – на пути к цели оба становились неудержимы.

В начале февраля в Париже и Пекине начали собираться эксперты, пилоты и автовладельцы для выработки маршрутов и определения условий рейда. Когда ими были обозначены солидные суммы: две тысячи франков – вступительный взнос за каждый автомобиль и сто тысяч франков – дорожные расходы, многие фирмы пошли на попятную, в том числе и «Металлуржик». Шарль Годар, таким образом, из суперрейда выбывал.

Но Годар не был бы Годаром, если бы на этом успокоился: уже через несколько часов после печального известия, купив на занятые деньги билет, он ехал в Амстердам на самый большой в Голландии автозавод братьев Спайкеров. Братья делали хорошие автомобили, но продавались они не так быстро, как хотелось бы.

Осенний кризис 1906 года втянул их предприятие в самую сердцевину воронки, и один из братьев – Хендрик – собирался в Англию, чтобы найти там кредиты и договориться о сбыте.

Но Годар не был бы Годаром, если бы еще до отъезда, вернее, до отплытия Хендрика не убедил фабрикантов в том, что рейд Париж – Пекин – их единственное спасение. Победа же в нем Годара на «Спайкере» подразумевалась сама собой. Оставалось только дождаться Хендрика из Англии, чтобы получить деньги.

Но и здесь судьба была против Годара: 21 февраля в шесть утра страшный ураган швырнул корабль «Берлин» на гранитный мол, и тот затонул за несколько мгновений. Среди 129 утонувших пассажиров был и голландец Хендрик Спайкер...

Несколько дней второй брат – Якобус – бродил по дюнам побережья, прочесывал больницы и морги. И везде за ним следовал безутешный француз с поникшей головой, но с ясной идеей вести автомобиль «Спайкер» в пробеге Пекин – Париж.

...Еще до того как было найдено тело Хендрика, автомобиль «Спайкер» был официально зарегистрирован для участия в пробеге.

В процессе подготовки рейда было решено запустить его в обратную сторону – из Пекина в Париж, машины должны были быть доставлены к месту старта судами, а старт – состояться в мае, перед самым наступлением периода Великих Дождей.

Поехали!

Но период Великих Дождей наступил в том году раньше, с неба лило беспрерывно, а ехать было необходимо. Первой, 17 мая, стартовала группа из двух «Де Дион-Бутонов» и легкой трехколески Контала. 24 мая стартовал Шарль Годар на «Спайкере», и на следующий день, последним, – князь Сципион Боргезе.

Стартовали – это слишком громко сказано: всех их сопровождали на разных участках помощники с мулами и носильщики, солдаты и моряки, зеваки, готовые помочь за мзду, местные жители. По условиям рейда, утвержденным в «Ле Матэн», буксировка машин разрешалась, запрещалось только «вплоть до дисквалификации» пользоваться железной дорогой, пилоты обязаны были помогать друг другу «до немецкой границы». «Может быть, это и безнадежная попытка» – так заканчивалось заявление, опубликованное незадолго до старта.

Сами участники так не считали, несмотря на то что первые десятки километров стали настоящим испытанием: ручьи, превратившиеся в бурные реки, раскисшая земля и горные тропы, где даже лошади проходили с трудом. Машины тащили на канатах, несли на руках, толкали, выкатывали из грязи, перед подъемом полностью разгружали, в долинах же загружали опять и очень редко заводили двигатели, чтобы проехать самостоятельно жалкие участки тверди. В иной день с утра до темноты проходили всего по тридцать – сорок километров.

Уже через несколько дней группа машин, разделенная стартом, соединилась на дороге, а еще через пару недель в песках Гоби безнадежно завяз трехколесный автомобиль Контала.

Ху из кто

Настало время познакомить читателей со спутниками князя: механиком-водителем Этторэ Гуицциарди и журналистом Луиджи Бардзини. Машина же их называлась «Итала».

Лет за десять до описываемых событий недалеко от виллы князя, около Рима, произошло крушение поезда. Локомотив сошел с рельсов и, перевернувшись, слетел с насыпи. Князь со слугами добрался до места катастрофы первым и нашел в локомотиве мертвого машиниста с кочегаром и живого, но без сознания пятнадцатилетнего парнишку с израненным лицом – сына машиниста.

Его принесли на виллу, выходили, и, когда парнишка выздоровел, князь предложил ему остаться и сделал своим шофером. Этторэ оказался водителем по призванию. Когда Боргезе убедился в этом, он отправил его учиться, а потом работать на заводах «Фиат», судоверфях, в различных мастерских. Получив патент механика, Этторэ вернулся к князю и занялся его автомобилями.