Дураки умирают последними

Ликвидация дерзкой банды Скальпеля превратилось в полноценное сражение в городской черте с применением армейского вооружения, продлившееся более шести часов. Никто из подельников не сдался и не дал взять себя живьем, из-за чего тела сильно пострадали, и настоящие имена всех членов банды установить не удалось, как и то, кем был на самом деле Скальпель. Он погиб вместе со своими подельниками, дело закрыли и об этой истории все забыли. И вот опять…

Оттолкнувшись от косяка, граф вернулся к своему письменному столу и, присев в кресло, на некоторое время задумался. Спешить сообщать начальству о появлении Скальпеля не стоило, сначала необходимо было хотя бы убедиться, что он вернулся на самом деле, а не кто-то вздумал под него косить. Если Скальпель реально вернулся, то в скором времени начнутся дерзкие налеты, и тогда все на Хортилейне будут об этот знать, ну а если нет, то и ладно… Он так и будет официально числится убитым в перестрелке.

Спрятав донесение в новую папку, граф, поразмышляв какое-то время, убрал ее в сейф, после чего вызвал штаб-майора Игнатия Берга. Последнее его сообщение было как минимум странным и требовало основательных разъяснений. Штаб-майор появился в кабинете своего непосредственного начальника спустя пятнадцать минут. Внимательно вглядевшись в утомленное лицо штаб-майора, он негромко проговорил:

– Я ознакомился с вашим последним отчетом и… И ничего не понял в той белиберде, что вы написали. Вы барон, хоть понимаете, что написали в своем отчете?

Игнатий Берг внимательно посмотрел на своего непосредственного начальника и, тяжело вздохнув, заговорил в ответ:

– Я написал то, что думаю. Вся история в храме Логоса попахивает самой натуральной чертовщиной, по-другому и не скажешь. Мои эксперты и я с ними полностью солидарен, в один голос утверждают: такого быть не может. Это или перст божий, или великолепно организованная провокация, направленная на разрушение единой веры. Других вариантов весь мой отдел в полном составе не видит. Мы имеем дело или с чем-то невиданным, что не поддается человеческому разумению, или чрезвычайным происшествием, возникшем в результате каких-то секретных научных экспериментов. В первом случае тут и говорить не о чем, это не наша епархия, а вот во втором… еще сможем как-то побарахтаться, но без помощи научных светил даже и барахтаться смысла никакого нет, потому как знаний подобного рода у нас нет.

– Что вы имеете в виду? – с подозрением взирая на своего подчиненного, задал он вопрос, несколько опасаясь того, что может услышать сейчас.

– Поверьте, мы сделали все, что было в наших силах, и ничего… ровным счетом ничего, мы не знаем, что на самом деле произошло в храме Логоса. Мы с пристрастием допросили всех без исключения находившихся в храме, в том числе и настоятеля, но так и не сумели разобраться во всей той околесице, что они с испуга нам несли. Они все пребывают в шоке от произошедшего и не понимают, как это трактовать. То ли как наказание божие за грехи, то ли какое-то знамение из какого-то древнего пророчества, полный текст которого им неизвестен. В общем, непонятно, но вот что мне совершенно точно удалось установить, так это то, что в центральном храме проводятся какие-то совершенно секретные научные изыскания… Если где и искать причины загадочных взрывов в храмах, так только там, но подозреваю, нас туда даже на пушечный выстрел не подпустят…

– Ну, допустим, так и есть, подчеркиваю, допустим, странные взрывы в храмах есть результат каких-то секретных разработок, тогда зачем Верховный жрец привлек нас к расследованию? – в глубокой задумчивости помолчав какое-то время, поинтересовался граф Мильке.

– Не знаю, – пожал плечами штаб-майор, – возможно, это как-то связано с внутрихрамовыми интригами, мы ведь практически ничего не знаем, какая кухня варится в окружении Верховного жреца, а страсти там должны бушевать лютые, по крайней мере, именно так мне это видится. Да и вообще, что это за древнее пророчество, о котором считай все храмовники знают, но никто из них самолично ее не читал? Хотелось бы мне хоть одним глазком взглянуть на этот текст и оценить его…

Граф внимательно выслушал штаб-майора, скрестив руки на груди и тяжело вздохнув, негромко заговорил:

– Ситуация и вправду в высшей степени странная, определенно в центральном храме началась крупная грызня, вот только зачем Верховный жрец нас решил подключить? Не понимаю, чего он этим добивается или кому посылает некое послание.