Дурацкие игры магов. Книга вторая.

- Вот именно, к чёрту, - сокрушенно вздохнул землянин и глубокомысленно заметил: - Апокалипсис как раз и повествует о борьбе Христа и антихриста, иначе дьявола, или столь часто поминаемого тобой чёрта. И если Иоанн Богослов всё же оставляет надежду праведникам, то ты убиваешь нашу надежду выжить на корню.

- Чушь! - заорал Ричард, дрыгаясь, как муха в паутине. - Зачем ты несёшь эту чушь, Валя? Мне наплевать на твои заумные бредни! Я хочу убить всего одного придурка! Его смерть ничего не изменит!

- А вот здесь, я готов поспорить, - менторским тоном заявил Валентин. - Известны случаи, когда смерть одного лишь человека поворачивала ход истории на сто восемьдесят градусов, и особенно забавно это обыгрывается в многочисленных опусах по так называемой альтернативной истории. И сейчас мы как раз находимся в таком вот переломном моменте. Ты - иномирец, чужак, заброшенный в Камию волею случая, меняешь судьбу этого многострадального мира! Сотни испуганных камийцев с мольбой и трепетом взирают на тебя, Ричи! И только ты можешь спасти их от жестокого и мучительного конца! Опомнись же! Смири гордыню, ибо не тебе решать участь Камии!

- А кому? - неожиданно спокойно осведомился Ричард. - Уж не безумному ли Тёме? Или у тебя на примете другие кандидатуры?

Валя широко улыбнулся, похлопал друга по плечу и миролюбиво предложил:

- Давай обсудим этот важный и интересный вопрос в твоей гостиной, за чашкой терпкого ягодного вина из Лирии, или рюмкой шаклийского ликёра, или бокалом божественно вкусного французского коньяка.

- Тебе лишь бы выпить, - проворчал Ричард и помимо воли улыбнулся. - Ладно, снимай заклятье. Обещаю - Кристер останется в живых.

Валентин с тревогой взглянул в хитро блестящие глаза инмарца и, помешкав, убрал магические путы. И, пожалуй, только он заметил молниеносное движение инмарца. Остальные просто увидели, что Ричард уже стоит рядом с Кристером. Мощный удар кулака, жертва с воплем летит на пол, и тяжёлый сапог врезается в её живот. Граф орал как оглашенный, силился подняться на ноги или хотя бы откатиться, но инмарец точными ударами пресекал его попытки. А на губах цвела довольная улыбка.

- Вот ведь, хитрец, - ухмыльнулся Солнечный Друг и схватил за рукав Бастиара, который собрался было остановить Ричарда. - Пусть хоть так душу отведёт, а насчёт побоев и прочих ран - не беспокойся. Я ведь всемогущий целитель, не забыл?

Каруйский граф рассмеялся, а Мария подалась вперёд и, сжав кулаки, стала наблюдать за избиением Кристера. Но вскоре ей стало противно смотреть на по-бабьи визжащего графа, и Маруся отвернулась. Взгляд упал на раскрытую дверь кабинета, и она тронула Валентина за плечо:

- Смотри-ка, ты был прав насчёт камийских глаз.

Солнечный Друг обернулся: в широком дверном проёме толпились камийцы. Все они: гвардейцы, аристократы, рабы - взирали, как Ричард избивает бывшего правителя, а в горящих глазах читалось: так тебе и надо, скотина! Удовлетворённо кивнув, Валентин вновь повернулся к Ричарду и Кристеру. Граф сорвал голос и теперь лишь хрипел. Он наконец сообразил, что сопротивление бесполезно, и сжался в комок. "Совсем как Тёма", - мстительно подумал целитель, улыбнулся и, оценив состояние Кристера как близкое к обмороку, крикнул:

- Хватит, Ричи, а то слово нарушишь!

Инмарец остановился и с подозрением взглянул на целителя:

- Уверен?

- А то! Ещё пара ударов, и он сознания лишится.

- Проверим! - со злой насмешкой воскликнул инмарец и дважды ударил графа ногой в лицо.

- С тебя бутылка, Ричи! - заявил Валентин, неторопливо подойдя к бесчувственному телу Кристера. - Легче стало?

- Ненамного, - буркнул инмарец и подошёл к жене. - Придёт час, Маша, и ты увидишь его труп!

- Спасибо! - со слезами на глазах ответила Маруся. Приподнявшись на цыпочки, она обняла мужа, поцеловала в губы и прошептала: - Пойдём, искупаемся, наконец.

Мария взяла Ричарда за руку, и он послушно, точно примерный малыш, пошёл с ней сквозь толпу расступившихся камийцев, по притихшему коридору, лестницам, перечеркнутым красной полосой дорожки, бессмысленно роскошной анфиладе комнат, тускло сияющих позолотой. В мрачной, темной гостиной Ричард подхватил жену на руки, вгляделся в серые, грозовые глаза с оттенком затаённой боли и радости и впился в жгучие и терпкие, будто Валечкин коньяк, губы. Супруги не заметили, как оказались возле прозрачно-розовой кромки бассейна, как с разгорячённых страстью тел исчезла одежда, и опомнились лишь в прохладной, пахнущей травами и мёдом воде. Но мимолётное просветление только разгорячило и вновь бросило их в объятья друг друга…

После того, как правители Инмара покинули кабинет, Бастиар посмотрел на Валентина и задумчиво произнёс:

- А, может, Ричи прав? Пусть помирает. Подумаешь, игрушка принца! Он себе новую в два счёта найдёт! Скоро свита соберётся, а среди этих головорезов и почище графа господа найдутся. Взять хотя бы Карла Маквелла, или Стефана Берга, или сыновей Джомхура… Все они под стать Кристеру! Разве что принца Камии в рабах не держали, а так…