Дурацкий способ

— Не суйся в это дело, Менефи. И пусть твой друг Исцелитель тоже не суется. Ты не знаешь, с кем говоришь, так я тебе скажу. Это Верн Байерс — полусумасшедший и оголтелый головорез. Он убил полицейского, всадившего в него пулю, а потом преспокойно застрелил врача, который пытался вынуть эту пулю, за то только, что у врача сорвалась рука. Наверно, потому, что работал под наставленным на него пистолетом. Такому человеку опасно морочить голову, Аарон. Держи язык за зубами и считай себя счастливым, если увидишь завтра восходящее солнце.

Верн Байерс уставился на Баклса. Его глаза горели на бледном лице, как угольки.

— Значит, ты кого-то прятал от меня, старый козел?

— Нет, — поспешно возразил я. — Он никого не прятал. Просто он ничего не знает о таких целебных средствах, о внутренней целительной силе, заложенной в человеке…

— Мне наплевать, какие это средства! Тащи сюда этого малого!

— Нужна вера, брат Байерс. Вы верите в исцеление?

— Какая еще там вера? Он должен меня вылечить, вот и все! Ты слышал? Должен!

Он распахнул пиджак, и я увидел болтающийся у него на груди пистолет. Вытащив бумажник, он достал большую пачку денег.

— Смотри! Вот тысяча долларов! Что выпучил глаза, как дурак! Суй скорее в карман. Это для твоего врача, чтобы шел сюда. Скажи ему, что здесь его ждет еще тысяча. Хорошие деньги, верно?

— Брат Байерс, Исцелитель не берет платы за свои деяния. Но если это пожертвование на добрые дела, он будет доволен.

— Называй как хочешь. Пусть только придет быстро. Через два часа все шоссе в штате перекроют. Мне нельзя здесь долго торчать. А теперь послушай, что я тебе скажу, — медленно произнес он, опять полузакрыв глаза. — Только не смей говорить это своему парню, когда пошлешь его ко мне. Этот жирный знахарь не врал. Я ухлопал шарлатана, который взялся чинить мои ноги и искорежил их. И я прикончу каждого, кто положит в карман мои деньги и не поставит мои ноги на место. Клянусь могилой матери!

Человек с пистолетом, стоявший у меня за спиной, вытолкал меня из дома, впихнул в машину и уселся рядом. Мне было немножко не по себе, когда я вел машину под дулом пистолета, но все же мы быстро доехали до лагеря.

Мой спутник вылез за мной из машины, тыча мне в ребро пистолетом. Когда я вошел в палатку, он остался у входа, но я знал, что пистолет по-прежнему направлен в мою сторону.

Исцелитель сидел за столом с Чарльзом Фишем и другими. Я подошел к нему как ни в чем не бывало.

— Исцелитель, — сказал я, — тут стоит один человек, его друг нуждается в помощи.

— Так поздно? — удивился Исцелитель. — Наверно, что-то очень серьезное, брат Менефи?

— Наверно, Исцелитель. Смотрите, вот какое он сделал пожертвование.

Все вытаращились на меня, когда я достал из кармана и протянул ему пачку.

— Обещал дать еще столько же, когда приедете.

Исцелитель взял деньги, глаза у него загорелись.

— Брат Фиш, — сказал он, передавая пачку. — Добавьте это к сегодняшней выручке. Такой у нас, кажется, уже давно не было.

Он встал и потрепал меня по плечу.

— Так ты сказал, что еще такое же пожертвование ждет меня, брат Менефи?

— Да, Исцелитель. Только меня беспокоит одна вещь…

— Что же?

— Не знаю, есть ли вера у брата Байерса, которому нужна ваша помощь. Я его спросил напрямик, да он ответил так, что я не понял, есть у него вера или нет. Он грешник, Исцелитель, и стоит на пути к вечным мукам. Может быть, теперь, в час испытаний, у него появилась вера, но я не знаю.

Исцелитель рассмеялся так откровенно и шумно, что я залился краской.

— Ты молод и усерден в вере, брат Менефи, но ничего не понимаешь в таких вещах. Иначе ты бы знал, что всякий, жертвующий такие деньги, всегда готов к действию моей целебной силы. Так где же он, несчастный страдалец?

— В поселке по ту сторону Цинциннати, — ответил я. — Здесь ждет его друг, он нас отвезет.

Мы вышли из палатки. У входа стоял мой спутник, засунув руку в карман. Я понял, что он держит в ней пистолет, нацеленный на меня. Мне хотелось предостеречь Исцелителя, но в тот момент это было довольно рискованно. Они сели в машину спереди, Исцелитель у руля. Я собрался занять заднее место, но Исцелитель протянул руку, отстранил меня и захлопнул дверцу.

— Спасибо, брат Менефи, — сказал он, — думаю, ты нам не понадобишься в этой поездке.

Прежде чем я успел что-нибудь сделать, он резко тронул с места машину и быстро поехал к шоссе.

Я стоял и смотрел на уходящие вдаль фонари, зная, что, когда они слегка нырнут, машина выйдет на шоссе. Я видел, как огни становятся все меньше и меньше. Наконец они мигнули и исчезли, точно маленькие звездочки в свете утренней зари. И все это время я молился, молился усердно, чтобы вера Байерса выдержала предстоящее испытание, как надеялся Исцелитель.

Но моя вера не ослабнет, что бы ни случилось. Человек не вправе судить о том, что предопределено.

Более подробно о серии