Дурдом с мезонином

— А мне тогда еще было не очень страшно, я сначала Глафире не слишком-то и поверила. А зато теперь, когда все вокруг Славки поумирали и он сам тоже, я уже иначе думаю. Помнишь, как Глафира сказала, что опасность смерти есть для нас всех? Для меня, для нее. И вот она умирает.

— И еще она говорила, что зла Славке желает женщина, у которой на сердце черная злоба.

— А мне Глафира велела быть осторожней. Как ты думаешь, что она под этим имела в виду?

Аня считала, что пророчествам Глафиры верить вообще не стоит. Но с другой стороны, Славкину смерть она ведь предсказала? Так что совсем не верить Глафире тоже было нельзя. И все-таки Аня полагала, что слова гадалки надо воспринимать в переносном смысле.

— Тебе нужно быть осторожней в выборе слов, в поступках, — объяснила она Лидусе. — Вот что значит ходить и оглядываться. Ты бываешь слишком импульсивна. Порой можешь обидеть человека, не разобравшись до конца в ситуации.

Но Лидуся считала, что нужно следовать предостережению гадалки буквально. И у нее появилась привычка нервно оглядываться чуть ли не каждые пять минут, что очень веселило других воспитателей. Над Лидусей посмеивались все, кроме Олега. Как ни странно, этот вечный зубоскал относился к ее странности с пониманием. И даже ругал других, кто на его глазах смел потешаться над новой привычкой девушки.

После смерти племянника Лариса Дмитриевна еще больше стала тянуться к родне. Не только Ефимыча она теперь привечала, стала привечать и Славкиных родителей. То и дело им звонила.

— Домик у вас сгорел?

— Сгорел.

— Денег на строительство нового пока что нет?

— Что ты, Лариса, нет у нас денег. Где и взять такую сумму, ума не приложим. Все лето копить будем, авось чего и подкопим. До осени и думать нечего о том, чтобы новое строительство начинать.

— Вот и я говорю! А лето вам где-то перекантоваться все же надо?

— Надо.

— Не в городской же квартире все лето гарью с улицы дышать.

— О таком страшно и подумать.

— Снимать дачу не захотите.

— Что ты! Где же деньги взять?

— Так поживите у меня в центре, — предложила наконец Лариса. — Жилье я вам предоставлю бесплатно, кормежку тоже. Чем не отдых?

— Скучно так сидеть. Не привыкли мы с мужем без работы.

— Хотите, можете и грядки вскопать, аптекарский огородик разбить, календулу с мятой на них посадить. Детям даже полезно будет посмотреть, как лекарственные травы выглядят. А я вас на ставку садовника и его помощника возьму. Есть у меня такие две ставки, никем не занятые. Заодно к осени и денег на новый домик подкопите.

Так и вышло, что уже на следующий день после того, как они получили это предложение, Славкины родители перебрались в центр под крылышко к Ларисе Дмитриевне. Людьми они оказались тихими, спокойными и доброжелательными, так что коллектив их быстро принял.

— Хоть бы этим все и закончилось!

Эту общую мысль в разговоре с Аней выразила Тамара Васильевна.

— У нас-то на кухне теперь тишь да благодать, ничего не пропадает, не портится, и дети не травятся.

— Думаете, это как-то было связано с тем, что случилось?

— Небось эта медсестриха и пакостила. Хотя и странно, в тот день, когда тесак у нас с кухни пропал, ее тут и не наблюдалось вовсе. Она в больнице была, бумаги какие-то заполняла. Как с утра уехала, так лишь к ужину и вернулась. А тесак-то в середине дня пропал. Как же она его взяла?

— Вернулась из больницы.

— Ну, да все равно уже, — отозвалась Тамара Васильевна. — Она померла, и все закончилось. Благодать теперь у нас на кухне, полный порядок.

И, немного подумав, нерешительно протянула:

— Да нет, она этот тесак взяла, больше некому. И знаешь, девочка, у меня ведь к ней сразу какая-то неприязнь появилась. Я вообще-то полных людей люблю, располагают они меня к себе. Такие люди обычно добродушным характером отличаются, к таким я тянусь. А эту толстуху почему-то невзлюбила. И сколько себе ни твердила, что она хорошая, никакая ее толщина тут мне не помогла. Тело-то сдобное, а глазки маленькие да злобные.

И повариха закончила с уверенностью:

— Она это пакостила, больше некому. Небось Ларисе за ее доброту навредить хотела. А может, в голове держала вообще тут все со временем к своим рукам прибрать.

— Это как же?

— А случись что с Ларисой, кто бы наследником всему стал?

И так как Аня ошеломленно молчала, повариха наставительно произнесла:

— То-то и оно, что получил бы все горячо любимый племянник — Славка. Мигом из нищего студента в богатого жениха превратился бы.

Слова Тамары Васильевны заставили Аню зашевелить мозгами.

— Так ведь делать Славу богатым — это самой невесте было невыгодно.

— Почему это? — удивилась повариха.

— Так Славка мог бы и передумать на Ане жениться. Зачем ему богатая невеста, если он и сам стал бы богат?

— Не говори так. Не знаешь ты людей, девонька. Деньги-то они к деньгам тянутся. Денег много никогда не бывает. Анька эта очень расчетливая была. Небось прикинула, что и Славка в будущем бедствовать не будет. Это он сейчас голодранцем бегал, а как в возраст бы вошел да наследство от тетки получил, тут бы и в господа вышел.

И, горестно вздохнув, повариха поднялась с такими словами: