Дурдом с мезонином

— О-хо-хо, надо идти за дело приниматься. Никто за меня мою работу не сделает. Это тем людям хорошо, у кого родители богатые, они детям своим гладкую дорожку в жизни пробить могут. А мои старики в деревне весь век мыкались, курочки да хрюшка, с них да с огорода и кормились. Где уж тут о золотых горах мечтать, свинья бы не издохла, только о том Бога и просили.

И приунывшая Тамара Васильевна вернулась к своим кастрюлям. Аня же отправилась к Лидусе, чтобы посоветоваться с ней, принимать или не принимать ей Юркино предложение. С одной стороны, жених, причем богатый, а с другой…

Но Лидусе было не до терзаний подруги. Лидуся была в компании Олега. Последние дни он все время отирался возле нее. И отношения у них стали куда более дружескими, чем вначале, когда Олег постоянно задирал Лидусю, а та в ответ шипела, словно раскаленная сковорода, когда на нее случайно попадет капля холодной воды.

Но теперь они умудрялись разговаривать вполне мирно.

Увидев подругу, Лидуся замахала ей рукой:

— Иди сюда!

А когда Аня подошла ближе, зашептала ей на ухо:

— Олег был сегодня у следователя.

— Зачем?

— Хотел спросить, можно ли ему съездить по делам в город.

— Разве мы должны спрашивать разрешения у полиции?

Лидуся вытаращила на нее глаза:

— Ты что, не помнишь? Мы все подписывали бумагу, в которой обязались не отлучаться дальше чем на десять-двадцать километров от нашего центра! А Олегу понадобилось в город. Так следователь ему отказал!

— На каком основании?

Лидуся взглянула на приятеля и скомандовала:

— Расскажи ей!

И так у нее это ловко получилось, что Аня просто залюбовалась на подругу. Да еще Олег начал говорить, словно только и ждал команды.

— Сразу попасть к следователю мне не удалось. Пришлось ждать в коридоре. Минут сорок там просидел, очумел в духоте, вышел на улицу. А там лавочка, я на нее присел, и как раз возле меня машина останавливается. И вижу, что в ней наш следователь прикатил. Начал он вылезать, трубку у уха держит и с кем-то разговаривает. И представляете, нога у него застряла. Он ее и так, и эдак, а она ни в какую. Но разговор при этом не прерывает. И что же я слышу? Говорит он такие слова: «Вот что друг-товарищ, проверь-ка ты отчет этого эксперта еще раз. Сотрудник он неопытный, может быть, напутал чего? Как это преступник должен быть среднего роста? У меня подозреваемая метр семьдесят шесть ростом. Здоровущая бабеха. Богатырша. А у твоего эксперта в отчете рост преступника варьируется от метра шестидесяти до метра шестидесяти четырех. Это даже скорей низкий рост получается, чем средний».

И, взглянув на затаивших дыхание подруг, Олег продолжал:

— Ну тут, понимаете, я уши навострил и к нему поближе подобрался. А следователь все говорит. И главное дело, ко мне спиной стоит и не чувствует, что я как зверь возле него в засаде притаился. И начинает он расспрашивать, что там с орудием убийства.

— С тесаком?

— С ним самым. И выясняется интересная картина. Анна Савельевна правша была. А удары наносил человек левой рукой. Левша!

— Может, у медсестры правая рука болела.

— Возможно. Но слушайте, что дальше было. Наш следователь и говорит тому в телефоне: «Огорчил ты меня, брат. Я уже дело прикрывать собрался, а ты тут мне такие новости сыпешь. Ну, а с одеждой что? Есть на ней кровь потерпевшего?» Тот ему что-то отвечает, а мне и не слышно, что именно. Подлез я совсем близко, чуть ли не в спину ему дышу. И слышу, что будто бы пятна крови на одежде подозреваемой есть. И группа совпадает, а вот расположение пятен нехарактерно для нанесенных жертве травм.

— Как это? Говори ясней.

— Вот и следователь тоже так своему другу сказал. А тот и объяснил, что если бы медсестра в той одежде, которую у нее окровавленную в шкафу нашли, отправилась убивать Славку, то она должна была надеть платье задом наперед, да еще и вверх ногами. Основные пятна должны были сосредоточиться на груди, животе, подоле и рукавах. На спину, лопатки и поясницу если бы и попало, то крохотные брызги. А там все наоборот, спина в крови, а вот спереди все чистенько.

— И как такое могло быть?

Олег какое-то время загадочно молчал.

Но потом после Лидусиного приказа не тормозить все же признался:

— Как я понял, следствие склоняется к мысли, что Аню могли подставить.

— То есть она никого не убивала?

— Ну, в нападении на Антона ясности нет. И в случае с Ромой тоже. Но вот Славку наша медсестра точно не убивала. На него напал кто-то другой.

— Кто?

Олег развел руками. Мол, откуда же я знаю.

— Но этот другой действовал хитро. Как он крал тесак, никто не видел. Как избавлялся от орудия преступления, тоже. И даже его самого в окровавленной одежде, разгуливающего по территории центра, никто не наблюдал. Как я понимаю, он должен был прогуляться до медпункта, испачкать там одежду медсестры той кровью, которой был перепачкан сам, и уже потом спокойно вернуться к своим непосредственным обязанностям.

Последняя фраза заставила Аню похолодеть.

— Значит, преступник — кто-то из сотрудников нашего центра?

Олег кивнул.

— И этот человек до сих пор не пойман?

Снова кивок.