Дурень. Книга шестая. Тайфун

Ванкувер разграбить не удалось. Он сгорел. По кораблям стала бить береговая артиллерия, и когда стали её подавлять, то несколько ядер отправили сперва с приличным перелётом. Там жахнуло прилично, как бы не в запасы пороха попали, потом начался пожар и именно в это место угодила бомба с 68-фунтового орудия, которая раскидала горящие деревяшки на пятьдесят метров в стороны. И одна из них попала на склад ворвани, полыхнуло знатно. Возможно, жители бы справились, но ветер был приличный, и в сторону города. Не прошло и часа, как Нью-Уэстминстер, он же Ванкувер, полыхал полностью. От одного края до второго и от третьего до четвёртого.

Ночь уже настала, а город продолжал пылать. Если нагличане и пытались его потушить, то этого им не удалось совершить. Сгорел. Утром только дым, ползущий от города, говорил о том, что был пожар, а о том, что был город, говорили уцелевшие в некоторых местах печные трубы. Капитан второго ранга фон Кох осмотрел город в подзорную трубу и покачал головой:

— Визгу в газетах будет. Ведь они войну с нами начали, воспользовавшись точно таким же событием. Случайная бомба при обстреле береговой бактерии сожгла Синоп. Что теперь сделают? — пленного Артура Экланда Худа — капитана парового колёсного шлюпа «Василиск» (Basilisk) вывели на палубу показать, чего случилось. Так на него икота напала.

— Там же десятки тысяч жителей и сейчас ноябрь, декабрь почти, зима. У людей не осталось ни тёплых вещей, ни домов, ни еды, амбары ведь тоже сгорели. Это ужасно! — капитан молодой горячий, а сейчас сник весь, видно, что в самом деле за людей переживает.

— Знаете, что произошло в Синопе? Турки расположили свою береговую артиллерию в непосредственной близости от города, и когда произошло сражение между эскадрами, то береговая батарея начала бить по русским кораблям. Им пришлось ответить. И ведь никто в Европе не захотел услышать, что это был ответ русских не по городу, а по батареи. И теперь вы видите, что мы били по батарее, по форту, а сгорел город, то есть, Англия и Франция начали войну против России зря. Я понимаю, что нашли другой бы повод, если очень хотелось войну начать, тот же Карс. Заявили бы что в осаждённой крепости гибнут мирные люди с голоду. Это я к тому, что бог есть, и он решил показать вам, что ложь будет наказаны. Сегодня вы были свидетелем знамения Господа. Он пометил шельму. И если ваши правители не одумаются, то он найдёт ещё способ вас наказать.

— Но люди же погибнут! От холода и голода…

— Вокруг несколько городков и рыбачьих посёлков. Я вас высажу вместе с пленными, и у вас будет вон те два китобоя. Берете, сажаете людей на шлюпы и развозите по этим посёлкам и городкам. А вот ту красивую шхуну я заберу в качестве трофея, — фон Кох уже было хотел спиной повернуться к англичанину с его претензиями, но передумал, — Вас сейчас переправят на берег, можете объявить людям, что ирландцев, ненавидящих англичан и индийцев, если такие есть в городе… были в бывшем городе, я могу взять с собой. На новое место жительства. Главное условие — ненавидеть Англию и англичан.

На «Диане», «Аретузе — Авроре», паровой шхуне «Восток» и шлюпе «Илайза» ещё до битвы у Ванкувера находилось прилично так переселенцев в Форт-Росс. Это полста корейцев. Выбирали в основном молодых и здоровых, думали в моряки из рабов переквалифицировать, но сейчас уже эту идею фон Кох отбросил. Они же идут в Форт-Росс, а там что? встанут на прикол в порту и будут стоять практически без дела. Тогда зачем ещё полсотни моряков, пусть из них уже там думают кого воспитать. Они были крестьянами, может и нужно их крестьянами оставить. Кроме пятидесяти мужчин были куплены в Корее ещё десять девушек. Ну, кому-нибудь в Русской Америке красивая и трудолюбивая жена достанется.