Дурилка картонная

Если не считать нынешнего случая, Нестору довелось столкнуться с дурилкой вплотную лишь однажды. Приключилось это неделю назад: звякнул дверной колокольчик, распахнулись стеклянные створки — и в магазин ступил некто с голой болванкой взамен головы. Не сопровождай вошедшего две скучные личности в штатском, вполне могло бы создаться впечатление, будто безработный манекен пожаловал на собеседование.

— Внимание, — негромко, но властно оповестил один из сопровождающих. — Просьба к покупателям и персоналу: вести себя достойно, интереса не проявлять.

Присутствующие отмерли и, украдкой косясь то на дурилку, то на топтунов, продолжили машинально ощупывать и оглядывать костюмы, дублёнки, шубейки. Дурилка тем временем, неуклюже переставляя литые туфли без шнурков, направился прямиком к небольшой толпе манекенов, словно родню узрел. Остановился почему-то аккурат перед охранником, то есть перед Нестором Ступицыным.

Тот был несколько озадачен.

— И чего теперь? — спросил он сопровождающих.

— Да ничего теперь, — ворчливо отозвался один. — Стой как стоял, занимайся своим делом.

Дурилка протянул руку.

— Пожать, что ли?

— Пожми.

Недоверчиво хмыкнув, Нестор взялся за неживую пятерню. Прошло секунд десять. Рукопожатие затягивалось.

— И долго так ещё?

— Ладно, брось… — буркнул сопровождающий и резко обернулся. — А ну-ка быстро спрятали камеры! Я кому говорю? Быстро…

Освобождённый дурилка повернулся и поковылял к ближайшему манекену, но тот, грубиян, поздороваться с ним не пожелал. Остальные — тоже. Тогда пластиковый (или какой он там?) пришелец помедлил (подумал?) и занял место в недвижном строю собратьев.

— Уберите!.. — трепетно взмолилась Ангелина Шмуц, менеджер по продажам. — Что за сэконд-хэнд!

Действительно, прикид дурилки моде не соответствовал.

— Отставить! — приглушённо приказал сопровождающий. — Ну не от кутюр, ну… Что ж теперь!

Дурилка проторчал в магазине довольно долго, сведя служебные обязанности охраны в основном к отпугиванию любителей сэлфи, так и норовящих сфоткаться в обнимку с этой чёртовой куклой. Потом опять-таки без видимых причин покинул строй и уковылял на улицу.

* * *

Так, может, это тот самый, с которым они тогда обменялись рукопожатием? А поди пойми, они ж все одинаковые! Нестор пристально изучил сидящего — ни единой особой приметы. Впрочем, их и на том не было…

Зашёл спереди, заслонив от дурилки чёрный слепой экран, подал руку — вдруг купится, встанет! Нет, никакой реакции.

Наверное, всё-таки другой. Случайно забрёл.

Продолжить осмотр не удалось — прозвучал дверной звонок. Это нагрянул обещанный консультант — тощая девица в очках с сильными линзами.

— Чего ж нам, вдвоём его переть? — не понял Нестор — и тоже понят не был. Девица уставила на него плавающие в увеличительных стёклах глаза и прямо спросила, где объект.

Нестор показал. Сотрудница проследовала в комнату. Увидев сидящего, поджала губы, кивнула. Жена и обе дочери наблюдали за происходящим из дверей детской.

— Раз-два, взяли? — деловито осведомился хозяин.

— То есть?

— Ну… в смысле… под локотки его да за порог.

— Нельзя.

— Что нельзя?

— Насильственно перемещать нельзя.

— Почему?

— Федеральный закон от двадцать третьего февраля.

— И как тогда?

— Никак. Посидит-посидит — двинется дальше.

— А если он тут неделю сидеть будет?

— Значит, неделю.

Широкая мордень Нестора становилась мрачнее и мрачнее.

— Нет, ну до недели, думаю, не дойдёт, — поспешила смягчить прогноз очкастая консультантша. — Обычно как? Часок-другой — и снимется. Откроете ему дверь, а на площадке наружка примет…

— А если я его в окно выброшу?

Угроза впечатления не произвела. Должно быть, подобные фразы девице приходилось слышать достаточно часто.

— Если так, — любезно растолковала она, — то наблюдение будет вестись непосредственно здесь. В вашей квартире.

— Может, чайку поставить? — вовремя вмешалась супруга.

Нестор покряхтел, но смолчал. Консультантша достала сотик, взглянула который час.

— Спасибо, не откажусь. Минут пятнадцать у меня есть. Заодно проинструктирую.

— Так пойдёмте на кухню! И этих… с площадки… тоже зовите.

— Обойдутся, — жёстко сказала она. — Работнички! Беда с этими волонтёрами… Нет уж! Пусть потопчутся. В другой раз зевать не будут…

* * *

Звали девицу Алевтина Валерьевна. Стало быть, просто Аля.

— В Гондурасе, например, — говорила она. Запотевшие очки лежали рядом, близорукая гостья пила чай почти на ощупь. — Вот уничтожили они там у себя третью партию, четвёртую, пятую… А шестую уже от людей не отличишь. Гондурас он и есть Гондурас. Санкции против них международные применяли, чего только ни делали — без толку. Это наше счастье, что предполагаемый противник оказался таким экономным! Видят, мы в России дурилок третьего поколения за людей держим — ну и ладно, и так сойдёт…

— Вы вареньица, Алечка, вареньица попробуйте…

— Спасибо. Сами варили?

— Ой, да конечно сама…

— Противник… — недовольно повторил глава семейства. — Что, в самом деле противник?

— Не знаем, — честно призналась Аля. — Вроде бы чисто этнографическое исследование, в оборонку не лезут, но… Всяко бывает.

— Этнографическое?..