Дурман для зверя

— Я готова, но при одном условии, — выпалила я, пока решимость не покинула. — Сперва я должна увидеться с парнями. И это не обсуждается.

— Не вопрос, — пожала плечами женщина. — Вот дверь, выходи, поезжай домой и жди повестку в суд в качестве свидетеля. Там и повидаешься. Месяца через три-четыре, может, полгода, год. Сейчас про мелких хулиганов порой забывают. И они сидят в СИЗО несколько месяцев, прежде чем их вызовут к следователю. Только и здесь ты тогда не нужна будешь.

— Но я не могу… — Голос предательски дрогнул, и бессильные слезы невольно полились из глаз.

— Можешь. Ты многое можешь, девочка. Если уберешь сейчас эмоции и включишь мозг. Тебе нужна индульгенция? За якобы грех, который ты вот-вот совершишь?

— Что? — я вытаращила глаза, не понимая, что имеет в виду эта странная баба.

— Кхм, ладно. Проехали. Тебе надо удостовериться, что с твоими пацанами все в порядке?

Я молча закивала головой, не в силах объяснить ей, что мальчишки — какими бы придурками они ни были — моя семья. Ради этой семьи я готова пожертвовать собой, своим телом, своей свободой и своим чувством достоинства. Но только если им ничего не сделают.

— Ты же помнишь, что Захар Александрович запретил тебе разговаривать с ними?

— Помню.

— Ты обещаешь молчать?

— Молчать когда?

— Когда я позвоню твоему Карасю…

— Сазану.

— Хорошо, Сазану. Так вот, ты будешь молчать, пока я буду разговаривать с Сазаном.

— С Савелием.

— Хм… Имечко, — проворчала она, задумываясь. — Какие там у нас инициалы… Диктуй номер.

Тетка достала навороченный телефон и нажала кнопку вызова. Серафима — так, кажется, зовут эту дылду? — нажала громкую связь и хорошо поставленным голосом произнесла:

— Сазанов С.В.?

— Да, — Сазан звучал хрипло, но довольно бодро. Да и ответил очень быстро.

— Здравствуйте. Это беспокоит банк «Закрытие», специалист кредитного отдела Марина Светлова. Беспокою вас в связи с неуплатой последнего платежа по кредиту.

— Какому, на хрен, кредиту? Я ничего у вас не брал! — Друг явно волновался, но звучащие фоном голоса Мелкого и Шмеля успокоили меня. Значит, они все вместе, телефон у Сазана не отобрали. Может, их действительно отпустили?

Сердце тоскливо сжалось от желания увидеть этих раздолбаев.

— Ну как же, 10 июня этого года вы оформили кредит на покупку машины…

— Какая, на фиг, машина? Вы что? Я в это время вообще в городе не был!

— Успокойтесь. Давайте еще раз проверим. Сазанов Сергей Владимирович…

— Никакой я не Сергей. Я Савелий Васильевич!

— Ох, простите, инициалы совпадают. Очевидно, произошла какая-то ошибка.

— Ошибка у них! Чуть заикой не сделали! Совсем уже охренели. Пацаны, прикиньте, они меня…

Серафима нажала отбой.

— Ну что, удостоверилась?

Облегчение и одновременная полная решительная обреченность — вот что я почувствовала.

— Спасибо, — выдохнула, порывисто вытерев глаза. — И да. Я согласна.

— На что?

— На все. Мне без разницы.

Потому что в самом деле плевать. Я ведь тут просто, считай, затаюсь, пережидая дерьмо и выискивая способ освободиться, а что там происходить будет… Не на куски же резать станут.

— Ну что ж. Тогда приступим.

И она, сука, приступила.

Папашка меня поколачивал. Ну, если не успевала увернуться. Иногда бывало, что ремнем умудрялся перетянуть, хворостиной попадало, да и просто рукой. Поэтому что такое боль, я знала с детства. Но, мать его ети! То была боль, от которой ты имеешь право убежать, скрыться, защититься от нее хоть как-то.

То, что творила со мной Серафима несколько бесконечных, превратившихся в сплошную череду изощренных издевательств дней, называлось модным словом СПА-процедуры. И при этом я была связана крепче, чем отцовским ремнем, — собственным словом. Так что все, что мне оставалось, глубоко дышать, изредка орать, материться, судорожно расцарапывать простыни и, когда становилось совсем уж невмоготу, тупо реветь. По-детски, со всхлипами и завываниями, пуская слюни и сопли. Серафима на это реагировала… да никак не реагировала, только подавала периодически салфетки, чтобы высморкаться и отдавала команды:

— Расслабься.

— Вдохни поглубже.

— Выдохни.

— Закрой глаза.

— Повернись.

— Разведи ноги. Не зажимайся. Я не гинеколог, внутрь не полезу, а вот зону бикини надо привести в порядок.

— Расслабь булки. Не зажимайся ты так, это просто палец с вазелином, сейчас введу шланг. Расслабься. Вот так, молодец. Когда почувствуешь распирание, скажи, включу отсос воды.

— Приготовься, сейчас будет немножко больно.

— Повернись на бочок, вот так, молодец. Ножку согни. И не заваливайся, мне доступ вот к этой мышце нужен.