Дурман-звезда

Стараясь не дергаться, Ясень вышел на улицу, забрал своего жеребца. Тоже завел во двор, захлопнул калитку и вытер пот, катившийся градом. Длинноволосый, тем временем, достал из кармана ключ, отпер дверь, ведущую в дом. Тут был не парадный ход — темный коридорчик, рядом чулан. Они прошли в гостиную. Аристократ вытащил из шкафа бутылку и присосался к горлышку. Опустился в кресло и принялся разглядывать Ясеня. Наконец, усмехнулся:

— Итак, таинственный заступник, настало время поговорить. С кем имею честь? Хотя, вроде, лицо знакомое. Ну-ка, подойди к свету.

Такое начало Ясеню не понравилось.

— Это приказ? Может, еще поклониться в пояс? И подорожную предъявить? В общем, так, пернатый, чтобы стало понятнее. Я тебя спас не из великой симпатии. И весь ваш вонючий скворечник я терпеть не могу. Ты до сих пор живой по одной причине — я твою морду тоже где-то встречал. И мне интересно — где.

— А впрочем, — длинноволосый продолжал, будто не слыша Ясеня, — не надо к свету. Я, кажется, кое-что вспоминаю…

— Значит, ты в более выгодном положении. Может, и мне подскажешь?

Длинноволосый молчал. Лицо его разгладилось, стало отрешенно-спокойным. Казалось, он совсем позабыл про боль, которую испытывал минуту назад. На губах застыла улыбка. Зрачки расширились, и в них как будто блеснул огонь. У Ясеня неприятно засосало под ложечкой.

— Я был невежлив, — сказал аристократ ровным голосом. — Прошу прощения. Я представлюсь. Руфус из рода Ястреба.

— Что?..

В памяти оживали картинки двухлетней давности. Город в предгорьях, охотники на птицах, и Тайя, которая спрашивает кузена: «А почему братец Руфус не прибыл лично, чтобы меня приветствовать?» Вот, значит, какой он, братец-ублюдок. Только все равно непонятно — он ведь тогда отсутствовал, то есть, Ясень его видеть не мог…

— Да, это я, — аристократ кивнул. — Она про меня рассказывала?

— Она рассказала достаточно, чтобы я испытал желание прирезать тебя. И я сделаю это, можешь не сомневаться. Но прежде хочу понять, откуда ты знаешь меня в лицо.

— Я напомню тебе, — задумчиво сказал Ястреб. — Жаль только, что эта дрянь, моя сестра, с тобой не пришла. Она сейчас далеко отсюда, иначе я бы почувствовал. Как тогда, два года назад. Вы забавно смотрелись вместе…

— Не понимаю.

— Видишь ли, я сегодня приехал сюда, чтобы встретиться с одним человеком. Эта встреча очень важна, и мне следовало бы сохранять холодную голову. Но, к сожалению, ситуация изменилась, когда появился ты. Впрочем, почему — к сожалению? Ты не представляешь, как утомляет это притворство. Так что я, пожалуй, должен тебя поблагодарить. Вчера целый день, они считают, это легко…

Речь аристократа теряла связность, взгляд уперся в глухую стену. Лицо наливалось кровью, дыхание участилось, словно ему не хватало воздуха. Он попытался расстегнуть высокий ворот камзола, но пальцы не слушались. Дернул, и пуговицы посыпались на паркет. На шее у него было нечто вроде кулона из фиолетового металла. Но кулон этот не просто висел, а словно бы врос в ложбинку между ключицами. Длинноволосый, оскалившись, отодрал его с мясом.

Ясень непроизвольно сглотнул и отступил на шаг.

На месте души у аристократа зияла черная рана.

Бездушное тело выгнулось в судороге и разом утратило человеческие пропорции. Плечи вывернулись с отвратительным треском, разрывая одежду, и начали удлиняться, грудная клетка разбухла, а сквозь кожу полезли перья. Ноги, наоборот, укоротились и скрючились, на пальцах проросли когти. Череп вытянулся вперед, заострился; на нем прорезался клюв. Глазницы раздвинулись, а сами глаза неприятно выпучились, вспыхнули мертво-багровым светом.

Это было не чудесное превращение, а мучительная тошнотворная мерзость — новое тело выламывали из старого. Лопалась кожа; существо кричало от боли, и крик постепенно переходил в птичий клекот.

И Ясень узнал, наконец, ту самую тварь, которая два года назад пыталась ворваться в дом, где пряталась Тайя.

4

Он отступил еще дальше, прикидывая, сможет ли прорваться к двери. И одновременно пытался осмыслить то, что сейчас увидел. Получается, Древнейшие все-таки могут изменять облик в обычном мире? А не только на Берегу Творения? То есть, Криста ему врала. Или, по крайней мере, утаивала часть правды. Зачем, с какой целью? Впрочем, сейчас это не самый актуальный вопрос…

Ястреб — теперь уже настоящий ястреб, а не аристократ из клана — расправил крылья и сразу заполнил собой полкомнаты. Мелькнула мысль, что пернатый, похоже, не отличается особым умом. В прошлую встречу он спикировал в тесный дворик, из которого не взлетишь, а сейчас вообще оказался в доме. Положим, он убьет человека, но как потом выберется на улицу? Приставит кулон и превратится обратно? Вряд ли получится — кулон совсем маленький, когтищами не ухватишь. Заранее не подумал? Или трансформация напрочь отшибает мозги?..

Крылатый гигант отбросил кресло к стене — легко, будто щепку. Повел головой и придвинулся к человеку. Мощные когти взламывали паркет. Клюв приоткрылся, в глазах плескался огонь.