Дурман-звезда (СИ)

  - Надеюсь, вы еще расскажете мне об этом. Но сейчас надо скорее укрыться, пока нас не сожгли слезы солнца.

  - В этом нет необходимости, леди.

  - Не понимаю вас.

  - Слезы не прольются на плоскогорье. Они затронут только тех, кто внизу.

  - Вы уверены?

  - Безусловно. Взгляните сами.

  Все вместе они подошли к обрыву. Здесь, наверху, было еще светло - солнечный диск едва коснулся линии горизонта. А внизу, у подножья, уже наступали сумерки. И появился лиловый дым, словно долины между горами вдруг превратились в гигантские костры без огня.

  Дым, наполненный пеплом, поднимался к небу, но не достигал плоскогорья, а скапливался ниже, сгущался в тяжелые лилово-серые тучи. И тучи эти соединялись между собой, заполняя все пространство над континентом. Будто кто-то скатывал из клочков темной шерсти бескрайний войлочный полог.

  Ясень стоял, представляя, как там, под этим покровом, обезлюдели улицы и сады, базары и замки - и даже королевский купол на побережье. Жители спустились в каменные подвалы и, прикрывая душу ладонью, ждут, пока солнце выплеснет свою ярость.

  - Да, - призналась Криста, - на такое зрелище я никак не рассчитывала.

  - Смею надеяться, - сказал Угорь, - вы увидите у нас еще немало такого, что изменит ваши прежние представления. Завтра же приглашаю вас, леди, и всех ваших спутников для беседы...

  - Погодите, - сказала Тайя. - Слышите?

  Теперь и Ясень уловил непонятный звук, словно трещала ткань. Все застыли, недоуменно оглядываясь. Звук становился громче, скала под ногами дрогнула.

  На секунду все стихло.

  А потом взорвалась земля.

  Это было похоже на фиолетовые фонтаны, которые забили в один момент. Или на чудовищные гибкие стебли, проросшие вдруг на великанской грядке.

  Рудные жилы с треском ломились к свету.

  Толстые стебли распадались на десятки отростков, которые хлестали по сторонам, будто плети, и подбирались к людям. Другие уже вгрызались в днище деревянного корабля, как черви в мертвое тело, прокладывая себе ходы в его внутренностях. А вдали фиолетовая трясина поглощала пограничный поселок.

  Руда жрала и чавкала жадно, хрустела бревнами одноэтажных домов и досками корабля, сыто отрыгивала, опадала на миг, чтобы переварить добычу, и опять выдавливалась наружу.

  Раскаленный воздух дрожал, одежда начала тлеть. Люди, хрипя, валились на землю. Корчились, хватая себя за горло, и раздирали кожу между ключицами, где разбухали страшные волдыри. Только Ясень стоял, прижимая Тайю к себе, и жилы почему-то не приближались.

  Несколько отростков сплелись, скрутились жгутом, принимая новую форму. Сначала возникло туловище с уродливой головой, потом отросли конечности. Голем, родившийся из руды, неторопливо двинулся к Ясеню.

  - Ты снова пришел, - сказал он, остановившись в пяти шагах.

  - Я не отдам ее тебе.

  - Я уже взял ее.

  И тогда Ясень понял, что держит девчонку практически на весу и больше не ощущает ее дыхания. Он бережно опустил ее на траву и сел рядом, не в силах отвести взгляд. Текли минуты, небо над головой темнело, но он все сидел, а голем терпеливо ждал рядом.

  Потом Ясень встал. Спросил бесцветно:

  - Угорь знал?

  - Только то, что ему полагалось знать. Так же, как и ты. И любой другой.

  Ясень смотрел в фиолетовые глазницы и думал, что, если голему сейчас оторвать башку, то это ничего не изменит. Руда отрастит хоть десяток новых. Здесь некому мстить и предъявлять счет. Разве что, самому себе - за то, что привел других в мышеловку.

  Тайя и Криста без раздумий пошли за ним. Видели в нем что-то особенное - каждая на свой лад. И вот чем это закончилось. Сам же Ясень все эти годы трусливо уходил от вопроса - кто он на самом деле? Но теперь он найдет ответ. Хотя бы из уважения к тем, кто ему поверил и поплатился жизнью.

  - Два года назад, - сказал он голему, - мы встретились на тропе. Ты пропустил меня. Почему?

  - Тогда ты отдал мне двоих попутчиков. Поскольку верил, что это единственный верный выход. И я понял - из этих же побуждений ты приведешь других.

  - Это пустые слова. Почему я не сгораю, стоя рядом с тобой? И почему Угорь сейчас сгорел, хотя раньше легко ходил по тропе?

  - Угорь был отмечен печатью солнца. Он получил ее, когда его казнили на эшафоте. Поэтому я его пропускал, не трогая. Но цикл завершен, Угорь сделал, что предназначено. Печать исчезла. Что же касается тебя... Посмотри вокруг.

  Ясень огляделся. Чернел обугленный остов корабля-змея, на месте поселка виднелось обширное пепелище. А вдоль обрыва, где недавно стояли люди, теперь было пусто. Руда поглотила сгоревших, оставив лишь бесформенные пятна золы. На одном из таких пятен что-то блеснуло. Ясень подошел ближе и подобрал твердую мерцающую горошину. Рядом заметил еще одну, положил на ладонь.

  - Все верно, собирающий души, - произнес голем.

  - Души? - Ясень сглотнул комок.

  - Так они выглядят после смерти. У каждого есть такая. У каждого человека, кроме тебя. Ты - не моя добыча.

  - У всех, кроме меня? Как такое возможно?

  - Это, скорее, вопрос к тебе. Кто были твои родители?