Дурман

Так что сейчас, заходя в кабинет, планировал быстро спрятать пистолет и набрать Таню, чтобы узнать, когда ее забрать. На этой недели, из-за его запары, она все время с водителем ездила домой. Растер затылок, пытаясь избавиться от ломоты в плечах и шее. Все-таки, хоть и с «партнером» встречался, а напряг был ого-го. И это сказывалось. Подумал о том, что голодный. Блин. А там, и не ощущалось. Надо будет Таню забрать и заехать куда-то. Или, наоборот, домой быстрее, чтоб расслабиться нормально и поесть.

Последнее время стремался. Учитывая ситуацию в городе, стал осторожнее, о чем ранее и не задумывался. Опасался ее лишний раз где-то «засветить» или подставить. Конечно, надеялся, что за его жизнью не так пристально наблюдали, чтоб все нюансы отлавливать. Но все-таки, не хотелось лишний раз рисковать.

Вытащил пушку и…

Ничего не успел. Как придурок, застыл с пистолетом в руках посреди кабинета, действительно растерявшись, когда Таня появилась в дверях нежданно-негаданно:

— Привет! Ты раньше, чем думал? И у меня сегодня отгул неожиданный, — еще из коридора, кажется, начала она, весело делиться с ним новостями. — Около клиники, в микрорайоне, какая-то авария на распределительной подстанции, электричества нет и не будет до завтра. Мы все операции перенесли. И я решила — что мне сидеть без толку? Дежурные есть, а экстренные случаи все равно не взять, пусть в другие районы отправляют. — Таня зашла в кабинет, держа в руке стакан с соком, и направилась к нему.

Такая домашняя уже, переоделась в хлопковую майку, достающую ей до бедер. Из-за жары, видимо, поленилась еще что-то одевать. И щеголяла сейчас перед ним своими обалденными бедрами, соблазняла контурами груди без бюста под тканью.

А Виталий все еще стоял, как последний дебил, держа пистолет в руках.

— Я тебя уже не дергала, помнила про важную встречу, сама водителя набрала…

И вот тут она, наконец, увидела оружие.

Замерла, не дойдя до него два шага. Лицом побелела, уставившись на пистолет, как на бомбу, ей-Богу, которая, к тому же, вот-вот взорваться уже должна. И так и не договорила, что собиралась.

Казак тоже молчал, пока не уверенный в том, как она отреагирует и что стоит сказать. И напряжение от того, что так все сложилось, и, в тоже время, такое тепло внутри от того, что дома уже, рядом с ним!

И все же, ситуация, как он понимал, не располагала сейчас к сантиментам. Видит Бог, несмотря на все свои чувства к ней, и потребность в Тане, он до сих пор не смог бы прогнозировать, что именно она способна отчебучить, и к каким выводам может прийти. Однако, решил не пускать ситуацию на самотек.

— Хорошо, что ты дома уже, Танюша, — выдвинул ящик стола и спрятал пистолет. — А я — как раз собирался за тобой ехать. Соскучился — просто жуть, как.

Говорил спокойно и легко, словно бы не видел, что она все еще в ступоре и пялится на стол. И руки у нее дрожать начали. Да так, что сок расплескался на пальцы, на пол.

Виталий быстро подошел и забрал стакан. А она и не заметила даже, кажется. Только перевела на него взгляд. А глаза такие испуганные и… Будто побитые.

Так глянула, словно Виталя ударил ее. И ему от этого самому, словно в солнечное сплетение кулаком засадили.

— Пошли, что ли, пообедаем, Танюш. А то, так и не сложилось у меня с этим сегодня, — привлек к себе.

Сжал в руках до хруста в костях. А ее трясет. Да и его выворачивает от этого взгляда. От ее страха. И от дрожи этой, которая на его мышцы передается. А еще от того, что молчит. Так ни слова и не говорит. И в руках его, словно ледышка.

Потянул к выходу, но Таня не поддалась. Так и осталась на месте.

— Это пистолет, Виталя, — почему-то зашептала. — Пистолет…

И все еще на стол смотрит.

— Я в курсе, что не автомат, Таня, — он сильнее обхватил ее плечи, и снова потянул Таню прочь из кабинета.

В этот раз она поддалась, позволила себя вывести в коридор. Даже до кухни дошли, видимо потому, что она все еще была ошарашена. Смотрела только перед собой. Он усадил ее на стул, впихнул в руки полотенце, чтобы она от сока пальцы вытерла. А сам пытался создать видимость обыденности и стандартности ситуации. Открыл холодильник, осматривая выбор:

— Ты ела уже? Или со мной будешь? Что хочешь: тут балык есть и отбивные. Или, просто, овощной салат с сыром из-за жары? — начал перечислять, только, чтобы паузу заполнить, чтобы не оставалось тишины для глупых мыслей.

А Таня сидит и полотенце в руках мнет. Так и не вытирая пальцы. Смотрит на пол, не поднимая головы, не интересуясь содержимым холодильника. И ему уже есть не хочется. Аж мутить начало, потому что в воздухе вновь гнильцой потянуло, вонью ее мыслей, о которых Казак, вроде бы, только догадывался.

— Таня, — захлопнул холодильник и посмотрел прямо на нее.

Она не отреагировала. Только слабо вздрогнула.