Дурная кровь

— Стыд глаза не выест, — ответил Орион, посмотрев на него с искренней жалостью. — Это че, тебя прям в таком виде на заседание вытащили?

Тот молча кивнул.

— Ну козлы-ы-ы… — протянул мальчик. — Блин… Парни рассказывали, у нас по тюрягам, когда кто-то на суд идет, собирают им все лучшее. Чтоб выглядели хорошо, доверие типа внушали. Помытые, побритые, одетые чистенько… А тут, блин… — Он пощелкал пальцами. — Эй! Кто там сегодня дежурный? Тилли, Дилли, Вилли?

— Трикки, господин, — появился домовик.

— Быстро горячую ванну хозяину, — кивнул Орион на отца. — И все, что положено, ты лучше знаешь.

— Будет исполнено! — домовик со страхом взглянул на Люциуса и испарился.

— Пап, хватит страдать! Пошли! Я тебя по лестнице не взопру!

— Пойдем...

Люциус даже после вынужденной голодовки был тяжелым, но Орион упорно дотащил его до ванной.

— Скидай барахло, папаша, — фыркнул он.

— Уходи.

— Хрена с два, еще утопнешь! Не, я прослежу. Давай, скидай, а то резать придется... — Орион щелкнул неразлучной выкидушкой.

— Отвернись хотя бы... — измученно попросил Люциус.

— Ой, какие мы стеснительные, — покачал головой мальчик, но все же отвернулся.

Слух у него был отменный, и ничего хорошего он ему не поведал.

— Можно повернуться? — спросил Орион, услышав плеск.

— Да... Ты, значит, один тут все это время?..

— Не все, — качнул тот головой. — Только как узнал. Тогда и сдернул из школы — тут мать с мелким и дед... и ты вот влип.

— Так мне тебя благодарить нужно? — Люциус криво улыбнулся и протянул сыну руку.

— Походу, меня, — без тени смущения ответил тот, руку принял и взялся рассматривать так и сяк. — Пап... Что у тебя с пальцами?

— Какими пальцами?

— Вот и вот. И здесь. Так бывает, когда сильно бьешь, не подумавши, а бывает... — Орион сощурился, — когда ботинком придавят. Тут больно? Блин, я так и думал...

— Что ты там еще думал?

— Что по роже тебя бить не станут, заметно, а по другим каким местам...

Судя по тому, как дернулся Люциус, Орион угодил в цель.

— Точно, — сказал мальчишка, присмотревшись сквозь воду. — У тебя на ребрах здоровенный кровоподтек, и пониже тоже. С-суки... Ну понятно, заклинания отследить можно, а тут фигу… типа сам упал, да? Чего ж это они не подстраховались, следы не убрали?

— Не знаю, — сквозь зубы ответил тот. — Может, не успели.

— Ну, это нам по-любому на руку, — сказал Орион. — Эй, Тилли-Вилли... как там тебя?

— Трикки, сэр! — появился домовик.

— Будете отзываться мне на "дежурного", ладно? — попросил тот. — Есть тут колдомедик? Такой, который может снять побои.

— Что?! — вытаращились на него сразу Люциус и домовик.

— Блин! Зафиксировать травмы! Описать! И свидетельствовать в суде! — выпалил Орион. — Тьфу, ладно, не надо. Я сам у деда спрошу, он лучше знает. А ты, пап, не парься на эту тему. Тебе под это могут еще и компенсацию выплатить и вообще публично извиниться… Ну это уж к нашим адвокатам...

— А с каких пор я тебе папа, а не папаша?

— Да, видать, с тех самых, как мою маму того-сего, — фыркнул тот. — Я же говорил, я сразу не смогу...

— О, мне надо было посидеть в Азкабане, чтобы сын меня признал, — горько сказал Люциус, тут же понял, что сморозил чушь, и виновато улыбнулся.

— Да забей.

Люциус понял, что сейчас уснет, но Орион непосредственно спросил:

— Жрать хочешь? Ой, да че я спрашиваю, хочешь, конечно... Дежурный! Тащи пожрать хозяину. Че-нить легкое. А мне пирога вчерашнего, ну ты помнишь, с шоколадной глазурью... и чаю. Обоим. Только не сюда, в спальню к хозяину! — Он вздохнул и встал. — Ты тут не гробанешься? Я выйду просто, чтоб... ну, не смущать.

— Не беспокойся, — тот потянулся в теплой воде. — Сейчас буду.

Когда он, счастливый донельзя после горячей ванны, отмытый до скрипа, вошел в свою спальню, вытирая мокрые волосы полотенцем, его уже ждал ужин. К ужину прилагался Орион с чашкой чая и пирогом.

— Пап, — жалостливо спросил тот, наблюдая за Люциусом, — тебя там вообще не кормили?

— Знаешь, лучше бы не кормили, — содрогнулся тот, припомнив тюремную баланду и неизбывный тягучий, сосущий голод. И это ведь всего ничего отсидел! А каково прочим? — Не напоминай. Что у нас тут происходит?

— Всё путем, — ответил Орион. — Живы-здоровы, только защита поместья взломана. Мне это, сам понимаешь, не починить. Я только камины... хы... подправил.

— И защиту восстановим, — ответил Люциус. — Я только немного...

— Да спи уже, блин, — буркнул Орион. — Нанялся я, что ли, нянчиться со всеми? Одного успокой, другого укрой... А че я маюсь-то?! Дежурный!

— Слушаюсь! — появился домовик.

— Переодень хозяина Люциуса в ночное... чего тут положено, и уложи как следует. И это вот убери, — кивнул он на остатки трапезы.

— Слушаюсь! — снова взмахнул ушами домовик, а Орион пошел прочь.

Хотелось зайти к деду, но тот велел не беспокоить, так что...

— Ма... — поскребся он к Лорейн под бок. — Ма!

— Уйди, животное! — велела она сквозь сон, отбирая одеяло.

— Ма, папаня вернулся.

— Что? — Лорейн села.

— Ага. Он уже умыт, накормлен и согрет. Дрыхнет без задних ног, — доложил довольный Орион. — Абсолютно беспомощный. Ну, ты поняла. Можешь этим воспользоваться.

— Ур-рою, чудовище...