Дурная кровь

— Не вопрос, — кивнул Орион, подумав, что придется, чего доброго, еще и маггловские слова объяснять, потом решил, что это будет очень забавно и ухмыльнулся. — Приволоку!

*

— Я пойду гляну, как там отец, — сказал Орион матери, та молча кивнула.

Орион на цыпочках вошел в комнату, посмотрел: Люциус спал мертвым сном уже сутки, и так было даже лучше. Медик, которого вызвал дед, явился рано поутру, старательно описал все травмы, документ заверили, приложили воспоминания свидетелей (Орион впервые увидел, как их извлекают, и это зрелище ему очень понравилось), потом залечил все, что мог, и испарился. А будь отец в сознании, непременно начал бы сопротивляться...

— Эх, батя, натворил ты дел, — сказал он, присев на край кровати, — как выкручиваться будем? Хотя это-то еще ладно, прорвемся… Но как тебя избавить от этой пакости?

Он приподнял рукав, чтобы посмотреть на потускневшую татуировку, потрогал ее — она ощущалась чем-то чужеродным, пальцы легко скользили по коже вокруг и цеплялись за нее.

"А если ее прижечь? — спросил себя Орион. — Не идет она отцу, он все же чувак стильный, а тут такая похабель! Ну, на крайняк, будет у него ожог, велю домовику принести зелье, и все. Никто и не узнает... И вообще, лучше уж шрам, чем эта гадость. Поехали!"

Он накрыл ладонью Метку, и ему показалось, будто ладонь что-то щекочет.

"А теперь давай! — сказал Орион сам себе и окунулся в собственный огонь. — Сгинь, пропади, мерзость!"

Если бы он мог увидеть, что творится под его ладонью, то, наверно, удивился бы: распяливал в беззвучном крике челюсти череп, извивалась змея, теряя плоть, истаивая в безумном бело-голубом пламени...

...— Орион! — встряхнула его Лорейн. — Ты что? Что с тобой?

— А че? — протер он глаза и понял, что лежит под боком у Люциуса.

— Да я тебя обыскалась, зову-зову, нет нигде, а ты тут дрыхнешь!

— Ну я это... Пошел, присел и че-то задремал, видать, — показательно зевнул Орион. Он-то понял, что вырубился, когда силы вышли, но говорить об этом матери было необязательно. — Устал, ма, со всем этим...

— Ну еще бы не устал, носишься, как заведенный, все чего-то придумываешь! — погладила она его по спине, а он успел взглянуть на руку отца.

Чистая. Совершенно чистая, никаких похабных картинок. Неужели вышло?!

— Жрать хочу, сил нет! — честно сказал он.

— Ну так позови домовика!

— Ой, мать, обленилась ты, сил нет! То меня гоняла, теперь домовиков... — Орион умело уклонился от подзатыльника. — Эй, дежурный! Притащи мне пожрать в мою комнату!

— Слушаюсь, хозяин Орион, — поклонился тот и исчез.

— Не понял... — сказал тот.

— Я тоже не поняла. Они хозяевами только деда и Люциуса зовут, — произнесла Лорейн. — Ты ничего такого не делал?

— Ничего, — помотал головой Орион, скрестив за спиной пальцы. — Может, глюки? Проверим... Дежурный! Извини, что дергаю, мне чаю еще!

— Как прикажете, хозяин Орион! — отозвался лопоухий домовик и пропал.

— Ма, я ничего не понимаю, надо у деда спросить, — сказал он.

— Ну, это терпит... Давай, иди и поешь как следует, — сказала Лорейн, посмотрела на Люциуса и спросила: — Слушай, как думаешь, стоит его будить?

— Батю? Не. Пусть спит, — решил Орион. — Сутки — фигня. Напоить его всякой этой дрянью смогли, значит, выживет. У него шок просто. Я бы сам охренел от всего этого!

— Ты-то бы не охренел, — усмехнулась Лорейн. — Не удивлюсь, если бы ты дементора насмерть зацеловал...

— То я, — философски сказал мальчишка. — А то он. Ты прикинь, где рос я, а где отец.

Лорейн протянула было руку к Люциусу, но Орион сощурился:

— Ма, повторяю, не сюсюкай с ним. Не вздумай жалеть. Сама потом плакаться будешь! А он мужик сильный, сам справится.

— Много ты понимаешь!

— Много, — отрезал Орион. — Навидался и наслышался. Мать, я не шучу. Расклеится — пиши пропало, пусть лучше собирает себя в кучу и работает!

— Добрый ты у меня, сынок, — вздохнула Лорейн. — Что, и приласкать нельзя?

— Можно, — милостиво разрешил тот. — Но только когда на ноги встанет. А вставать ему нужно срочно, потому что... сама сечешь, финансы, все дела, семья, дед вон приболел вдобавок. Вот тогда хоть обласкайся, но нюни разводить не позволю!

— У меня такое ощущение, что это ты — глава семьи, а не Абраксас, — буркнула она.

— Если считать только нас с тобой, то ты верно мыслишь, — ухмыльнулся сын и осторожно вызвал на ладони язычок пламени. Получилось, слава всем святым, а то он уж опасался, что выгорел дотла... С одной стороны, для отца не жалко, с другой... привык уж как-то жить с огоньком, отвыкать было бы тяжело!

"Ниче, на что-то мы еще сгодимся!" — подумал Орион и улыбнулся зловеще.

— Кстати, — протянула Лорейн, вытаскивая сына в коридор и волоча в его комнату, — ты, случайно, не в курсе, почему дед сегодня интересовался у меня, что такое "пистолет с глушителем", "оптический прицел", "селекторное совещание", "окружной прокурор" и в чем состоит принципиальное различие между понятиями "пришить", "замочить" и "кокнуть"?

— Э-э-э… это он, наверно, книжку читает, — вздохнул Орион. — Про Перри Мейсона.

— Он?! Маггловскую книгу?!